Ровные прямые тропинки уступили место каменистой дороге, извивавшейся среди низких холмов. Странное белое свечение, казалось исходившее от серебристых берез, придавало этой земле призрачный вид.
Ближе к полудню дождь перестал, и ветер переменил направление. Вихревые тучи унеслись прочь, и показалось ясное голубое небо, как паутинкой покрытое перистыми белыми облачками. Ветер быстро высушил одежду путников, и им стало немного легче. Незаметно у всех поднялось настроение. Тем более что вскоре, когда они взобрались на вершину холма, их взорам, наконец, предстало море.
От его бескрайних серых просторов захватывало дух, и Мэдселин почувствовала, как быстрее забилось ее сердце. Рядом растянулась густо поросшая лесом долина. Недалеко от берега на возвышенном мысу стояло небольшое побитое ветром сторожевое строение из серого камня, видневшегося повсюду в изобилии. Рядом, за высоким частоколом, ютилось крошечное селение с такой же миниатюрной церквушкой, стоявшей чуть поодаль от остальных построек.
Песчаный, поросший травой берег вел к длинному пляжу с серой галькой.
Путники спустились по склону навстречу темному лесу, начинавшемуся у подножия холма. Несмотря на еще теплые лучи осеннего солнца, Мэдселин чувствовала себя неуютно, словно в воздухе была разлита неведомая угроза.
— Не отъезжайте далеко и не шумите, — последовала команда Эдвина.
Англичанин стоял возле лошадей и всматривался в лежащий перед ним край. Лицо его застыло в напряжении, Мэдселин никогда раньше не видела его столь обеспокоенным.
— Вы думаете, нас поджидает опасность? — не удержалась от вопроса Мэдселин. И тоже стала всматриваться в низину.
Он взялся за ее поводья и нежно погладил морду лошади.
— Возможно.
Мэдселин находилась от него так близко, что могла рассмотреть все морщинки его обветренного лица. Интересно, сколько ему лет? Наверное, около тридцати.
Почувствовав на себе пристальный взгляд девушки, Эдвин посмотрел на нее. Лицо его было мрачно.
— А может, и нет. Но мне показалось, будто что-то сверкнуло на солнце. Лучше не рисковать. Дайте мне слово, что будете подчиняться моим приказам.
Мэдселин стиснула зубы и нетерпеливо отбросила сбившиеся от ветра на лоб пряди волос.
— Даю слово. — Почему она так легко согласилась на это? И удовольствуется ли он ее обещанием?
— Хорошо. Их наверняка заинтересовала наша поклажа. Если возникнет опасность, поспешите в усадьбу. Никого не ждите. — Эдвин говорил подчеркнуто медленно, словно что-то внушал ребенку. «Видно, он думает, что имеет дело с недалекой простушкой».
— Я понимаю, англичанин, — резко ответила Мэдселин. — Это могут быть разбойники или бандиты-вексы.
Он заинтересованно взглянул на нее.
— А вы сами родом из вексов?
— Я просто так сказала. — Она с удовольствием заметила, что у него слегка порозовели щеки. — Вы там были?
— Однажды я ездил туда, — небрежно пробормотал Эдвин, однако Мэдселин уловила происшедшую в нем перемену. — Поехали. Мы зря теряем время:
Когда на них напали, сторожевая башня была уже видна. Отряд держался плотной группой, и все старательно озирались по сторонам, пытаясь разглядеть что-то в перелеске, и вздрагивали при малейшем шорохе. Предвестником беды стала вспугнутая кем-то птица. Ее пронзительные крики разорвали тишину. И почти сразу на дорогу посыпаюсь стрелы. Нападавшие действовали безмолвно, словно лесные духи.
Мэдселин никак не могла поверить в реальность происходящего. Побледневшие от страха, но преисполненные решимости кучера тяжелых повозок нещадно стегали лошадей. Бежавшие по сторонам охранники обнажили мечи. Выполняя приказания Эдвина, Рауль вытащил визжавшую Бланш из повозки и посадил на своего коня, после чего взмахом руки велел Мэдселин и Эмме следовать за ним.
Сам Эдвин Эдвардсон вскочил на последнюю повозку и натянул лук, высмотрев невидимую Мэдселин жертву. Стрела умчалась куда-то между деревьями, за ней вторая, третья… Внезапно на них набросилась группа конников с мечами наголо и попыталась прорвать их оборону. Нападавших было шестеро, в толстых кольчугах и тусклых серых шлемах. Их вожак, громадный детина с густой рыжей бородой и оглушительным хриплым голосом, устремился к Эдвину Эдвардсону.
Англичанин выхватил меч и быстрым, ловким ударом отразил нападение. Увы, в следующее мгновение пущенная кем-то стрела задела его правое предплечье, и из раны хлынула кровь. «Теперь он ослабеет, — испугалась Мэдселин, — и эта грубая скотина сделает с ним все, что захочет».