Выходя вместе с дочерью Джонатана из отделения неотложной помощи, Шери подумала, что для нее было бы большим облегчением передать девочку ее родственникам. Не то чтобы малышка ей не нравилась — как раз наоборот. Однако непродолжительный, но закончившийся весьма неприятным образом опыт общения с семейством Тревис подсказывал ей необходимость держаться от них подальше.
Войдя в заполненную посетителями приемную, Шери сразу же заметила уже знакомого полицейского.
— Хорошо, что вы еще здесь, — сказала она, подходя к нему ближе.
— Как дела у девочки? — поинтересовался он.
— Хорошо. Скажите, а ее родственники уже здесь? Вам удалось сообщить им об автокатастрофе?
— Мы пытались. Но сержант говорит, что их нет в поместье. На звонок ответил управляющий. Он сказал, что супруги Тревис накануне улетели в Англию. Там сейчас проходят гонки парусных судов.
— Вот, значит, как обстоят дела… — разочарованно протянула Шери.
Она тоже знала, что родители Джонатана в молодости были заядлыми яхтсменами, хорошо известными среди поклонников этого вида спорта. Но ей-то что теперь делать?
Занятая своими мыслями, Шери не сразу почувствовала, что девочка тянет ее за руку.
— Они не приедут, да? — спросила малышка, когда медсестра поспешно наклонилась к ней.
— Нет. Но не потому, что не хотят. Просто сейчас они в отъезде…
— Я знала, что они не приедут, — перебив ее, сказала Мэри Клер сдержанно и серьезно, совсем как взрослая. — Мама говорила, что бабушка и дедушка не любят меня.
— Нет, Мэри Клер! Ты, наверное, что-то не так поняла! — воскликнула Шери, не веря своим ушам.
— Мама говорила, что и папа меня не любит, — невозмутимо продолжала Мэри Клер. — Поэтому он и ушел от нас. Но мама умерла, и теперь мне приходится жить с папой.
— О, Мэри Клер, милая! Я уверена, твоя мама не могла так говорить о твоем папе и о дедушке с бабушкой, — сказала как можно мягче Шери, пораженная словами ребенка.
— Но она так говорила! — топнула ногой девочка.
Шери не знала, что и думать. Малышка, которая совсем недавно так беспокоилась об отце, казалось, исчезла, и медсестра не могла понять, с чем это связано.
— Мой папа умрет, как и мама, и я останусь совсем одна!
И, уткнувшись лицом в мягкую шерсть любимого зверька, девочка разрыдалась.
Шери наклонилась и нежно обняла Мэри Клер.
— Ну, дорогая, не плачь! — прошептала она ласково. — Твой папа не умрет. Он поправится, вот увидишь. Я обещаю тебе, — добавила Шери, взяв малышку на руки.
— Может быть, следует связаться с социальными службами, которые позаботятся о ней? — предложил полицейский, слышавший их разговор.
Шери знала, что обычно так и поступают, когда не могут найти никого из родственников ребенка. Но ей казалось, что для девочки, недавно потерявшей мать, это было бы слишком тяжелое испытание. Особенно если учесть то, что она говорила об отце и о его родителях.
Тем летом, десять лет назад, когда Шери подружилась с Эйприл, ей казалось, что дружнее семьи Тревис нет на свете. Она восхищалась тем, как тепло и заботливо они относятся друг к другу, и, будучи подругой Эйприл, испытала на себе их любовь, Она думала, что так будет всегда, но Джонатан быстро поставил ее на место…
— Не стоит. Я сама позабочусь о ней, — заверила полицейского Шери и почувствовала, как девочка благодарно сжала ее руку.
В душе медсестра ругала себя за мягкотелость — ведь ей не должно быть никакого дела до судьбы девочки. Но она по себе знала, как страшно вдруг оказаться среди незнакомых людей. В свое время ей пришлось несколько недель пожить в чужой семье. Это были хорошие люди, которые старались быть добрыми с ней и понять ее. Но ее пугала сама мысль, что она никогда больше не увидит своего отца. Отец — это все, что оставалось у нее от семьи, и поэтому Шери готова была примириться даже с бесшабашным поведением и замашками бездельника, лишь бы не потерять его.
— Джон, не говори глупости! Как я могу отпустить тебя сейчас? У тебя не только сотрясение мозга, правда, должен признать, что не слишком тяжелое, но ты еще к тому же ничего не видишь!
Филип Херстфилд замолчал и глубоко вздохнул. Закрыв историю болезни, он подошел к кровати больного.
— Ты же умный человек, Джон. Посуди сам, как ты справишься с ситуацией? Скорее всего потеря зрения у тебя временная, однако…
— Тогда выпусти меня отсюда. Мне надо домой, — заявил Джонатан, понимая в то же время по голосу друга, что просить бесполезно.
— Ты всегда был упрямым как осел, — заметил Филип. — Но я, пока нахожусь в здравом уме, не могу позволить тебе покинуть больницу. Уверен, что, если бы мы поменялись местами, ты поступил бы точно так же, как я сейчас. Пойми, что, даже если гематома над глазом пройдет и давление на глазной нерв ослабнет, зрение необязательно восстановится сразу. Так что лучше будет, если ты проведешь ночь здесь. А утром посмотрим…