Вначале он влюбился в ее голос. Себастьян сидел в Бодлианской библиотеке, где провел беседу с читателями, а теперь подписывал нескончаемую череду протягиваемых ему книг. Он устал улыбаться юным читателям и их родителям, которые безостановочно подходили к его столу, устал говорить, как рад, что им понравилась его последняя книга, и восхищен, что у них еще сохраняется интерес к его первой книге. Он немного огорчал поклонников, говоря, что у него нет любимого писателя, зато он не откажется, помимо автографа, добавить имя того, кому он надписывал книгу. Кто-то протягивал потрепанный экземпляр первого издания, и Себастьян послушно ставил автограф и на нем… А потом он услышал голос. Мягкий, негромкий, удивительно приятный голос, который, как ни странно, был отчетливо слышен среди гула множества других голосов. Женский голос. Женщина сказала, что в углу стоят коробки с его книгами и она может принести оттуда еще какое-то количество экземпляров. Тогда Себастьян поднял голову и увидел ее. Личико сердечком, большие карие глаза и мягкая, сочувственная улыбка. По его телу прошел спазм (Себастьян назвал это узнаванием): сильный, похожий на удар. Писатель почувствовал, что окружающий мир теряет резкость очертаний. У него слегка закружилась голова.
– Это было бы очень любезно с вашей стороны, – пытаясь успокоиться и вернуться в прежнее состояние, ответил Себастьян. – Но только несколько экземпляров, или попросите кого-нибудь вам помочь. Найдите мистера Джарвиса, он обычно…
Женщина снова улыбнулась и отошла. Она была невысокого роста, пожалуй даже маленькая, с длинной косой, закрепленной на конце большой черепаховой заколкой. Женщина двигалась быстро, грациозно, почти скользя по комнате. Она не только принесла книги, но и раскрыла каждую из них на титульном листе, чтобы он не тратил лишнего времени. Себастьян горячо ее поблагодарил, а когда она, выполнив обещанное, отошла заниматься своими делами, он вдруг почувствовал странную пустоту. Он поискал женщину глазами. Она сидела неподалеку, тщательно записывая количество проданных книг. Не выдержав, Себастьян встал и подошел к ее столу.
– Я очень благодарен вам за помощь, – сказал он. – Спасибо.
– Нашли за что благодарить. Ничем особенным я вам не помогла, – ответила женщина. – Мне понравилась ваша беседа с читателями.
Сказав это, она вернулась к работе. Этим все могло и ограничиться, но Себастьяну не хотелось уходить. Слова женщины будто приглашали к продолжению разговора.
– А я так устал, – признался он.
– От чего? – спросила женщина, не сразу и как будто даже нехотя оторвавшись от колонок цифр.
– От беседы. Я провожу их так часто, что они вызывают у меня скуку. Но сегодня, как мне кажется, это прошло живее.
– Да, я тоже так думаю, – согласилась женщина.
– И сколько народу собралось. Обычно слушателей у меня бывает меньше. – (Женщина снова согласилась.) – Знаете, для меня это всегда напряжение. Едешь на встречу и думаешь: сколько детей соберется, сколько взрослых, засмеются ли они в нужном месте или нет. Вот такие писательские волнения.
– Представляю.
– И ведь к этому невозможно привыкнуть. Никак. Глупо, правда?
– Да. То есть нет. – Взгляд женщины стал очень серьезным. – Мистер Брук, не сочтите мои слова за грубость. Мне очень понравилась сегодняшняя беседа. Уверена, что всем остальным тоже. Но я хотела бы закончить эту писанину, а то время уже позднее.
– Боже мой, я совсем забыл о времени. Простите, пожалуйста. Надо же, какой я неисправимый эгоист. Еще раз прошу меня простить. И еще раз спасибо за помощь.
– Охотно прощаю. Всего вам доброго.
– И вам всего доброго, мисс…
– Харви. Пандора Харви.
Себастьян заночевал в Оксфорде, поскольку на следующий день ему предстояла встреча с управляющим издательства «Блэкуэлл». Выйдя оттуда и повинуясь некой совершенно непреодолимой силе, он пошел в Бодлианскую библиотеку и оказался там как раз в то время, когда Пандора Харви выходила из дверей библиотеки, чтобы перекусить, а затем на неделю отправиться к матери. Потом он часто думал об этом моменте и испытывал дрожь, представляя, как могли бы развиваться события, задержись он в издательстве еще на пять минут. Увидев Пандору, Себастьян улыбнулся, сказал, что очень рад снова видеть ее и готов пригласить куда-нибудь на чай в качестве благодарности за ее вчерашнюю доброту. Женщина засмеялась и ответила, что чай – это здорово, но к нему можно бы добавить сэндвич, поскольку она проголодалась.
Был и чай, и сэндвич, потом они гуляли вдоль реки, а затем Себастьян на своей машине повез Пандору в знаменитый паб «Траут», что в районе больших пустошей. Пандора удивила его тем, что заказала себе полпинты пива. Они любовались павлинами и наслаждались беседой, узнав, что их вкусы удивительно совпадают. В числе этих многочисленных совпадений оказалась любовь к живописи Модильяни, музыке Джорджа Гершвина и книгам Алана Александра Милна.