Селия и не замечала, что говорит это вслух, причем очень громко… пока Кит не заглянул в спальню и не спросил:
– Мамочка, тебе что, плохо?
– Нет. Нет. Мне очень хорошо. Спасибо за заботу, дорогой.
– Мне показалось, что ты кричала. И выглядишь ты как-то не так.
– Пустяки, дорогой. Немного устала на работе. Как прошел твой день в школе? Хорошо?
– Да, очень. А где близняшки?
– Готовятся к торжеству.
– А что за волшебная машина стоит у нашего дома?
– Маленькая красная? Это подарок им на день рождения.
– Так вы подарили им машину? Ну и повезло девчонкам. Можно, я пойду и посижу внутри? А когда я на ней поеду, я хочу отправиться…
Селия засмеялась. Кит одним своим присутствием умел поднять ей настроение. Так было и сейчас. Сила ее чувств к Киту – ее самому младшему и самому любимому ребенку – была настолько велика, что заслоняла в ней все остальные чувства. И не только потому, что ребенок был на редкость красив: золотистые волосы, синие глаза. И не только из-за его редких способностей. В четыре года Кит уже умел читать, а в семь начал писать рассказы и стихи. В те годы, когда сверстники Кита были способны говорить лишь о крикете, заводных поездах и о том, как над ними издеваются в школе, Кит любил порассуждать о книгах, о людях (включая взрослых и его друзей) и о событиях дня. Каждое утро, за завтраком, он читал газету, а на свой минувший день рождения попросил у родителей ламповый радиоприемник «Гекофон» в красивом деревянном корпусе и с рупором. Кит объяснил, что ламповые приемники намного удобнее детекторных, а ему давно хотелось слушать у себя в комнате выпуски новостей и концерты.
Сестры всем этим были просто ошеломлены. Их любимым и, по сути, единственным видом домашнего развлечения оставался граммофон, на котором они крутили пластинки с танцевальной музыкой, вместе разучивая движения новых танцев или упражняясь перед очередным балом или походом в ночной клуб. Их литературные запросы полностью удовлетворялись журналами мод и светской хроники.
– Ты вырастешь таким же скучным и нудным, как Джайлз, – предостерегали близняшки Кита. – Или даже как Барти.
На это Кит отвечал, что считает Барти самой веселой девушкой, а Джайлз совсем не зануда. Вообще-то, Кит ни в коем случае не считал себя серьезным. Он любил сидеть в комнате сестер (обычно на кровати одной из них) и слушать, как они болтают и хихикают. Кит расспрашивал близняшек про их друзей и подруг. Те его просто обожали и с удовольствием возились с ним, приходя к сестрам в гости. Такая же порция внимания ожидала его и нынешним вечером.
– Ты бы поостерегся, братик, – как-то сказала ему Венеция. – Маме не понравится, что ты интересуешься такими вещами. Да ты и сам знаешь. Не детского это ума дело.
– Маме нравится все, что я делаю, – с потрясающей самоуверенностью ответил Кит, и хотя он улыбался, так оно и было.
– Кит, дорогой, хватит бегать, – сказала сыну Селия. – Иди и переоденься к обеду.
– О’кей.
– И прошу тебя, не говори «о’кей» в бабушкином присутствии. Пожалуйста.
– О’кей.
– Кит! – Селия сердито посмотрела на сына.
Его лицо было сама невинность. Затем он улыбнулся:
– Обещаю, что не буду… А, привет, папа. Все, ухожу.
Вошедший Оливер хмуро взглянул на Селию:
– Селия, я просил бы тебя не курить в нашей спальне.
– Извини, Оливер. – Селия так редко извинялась, что удивилась, услышав себя произносящий эти слова. – Я была… Меня очень рассердило одно известие.
– Лучше бы ты перешла сердиться в свой кабинет. И что это за известие?
– Себастьян сегодня сильно запоздает. Появится, наверное, только в десятом часу.
– Неужели? И что у него приключилось?
– Его попросили еще раз выступить с публичным чтением. В Бодлианской библиотеке. Первое чтение прошло на ура. Полный зал. Раскупили все книги.
– Ну, так это приятная новость для всех нас.
– Ты прекрасно знаешь, что дело не в этом. Это грубо и на редкость пренебрежительно по отношению к нам. Как же! Он самый популярный детский писатель Англии. Слава ударила ему в голову. Представляю, как расстроятся девочки.
– Селия, я очень сомневаюсь, что они вообще обратят на это внимание. К ним придут их друзья и подруги. Потом они всей компанией отправятся в ночной клуб. Вряд ли отсутствие одного пожилого джентльмена…
– Оливер, Себастьян вовсе не пожилой. Вы с ним одного возраста.
– А близняшкам он наверняка кажется пожилым. Конечно, это свинство с его стороны, но я не сомневаюсь: Себастьян обязательно постарается быть у нас. Просто у него профессиональные интересы стоят на первом месте. По-моему, ты больше, чем кто-либо, должна уважать его за это.
Селия помолчала, потом сказала: