— Я предпочитаю женщин, которые сопровождают охотников без ружья в руках, — задумчиво улыбнулся он. — Моя мать привозила нам еду, но мы никогда не посмели бы поднять ружье, пока не скрывалась из виду, возвращаясь обратно в «Лодж», — пока она не удалялась на расстояние, с которого не было слышно выстрелов. Мой брат стоял на выступе и смотрел, как машина спускалась с горы, после чего давал нам сигнал.
Тут к ним подошел Алан, с восторгом смотревший на загорелое лицо Камерона.
— Можно я приду к вам завтра на ферму, мистер Камерон? — спросил он. — Я встану рано, как вы скажете, и даже могу вам помочь, чтобы у вас было время поучить меня стрелять.
— Твой отец оплачивает уроки, — спокойно заметил Камерон без обиды, — так что ты можешь приходить, когда тебе вздумается. На ферме всегда найдется работа. У тебя есть ружье или мне взять для тебя мое старое?
— В оружейной комнате есть одно, совсем новое! — радостно сообщил Алан. — Па сказал, что я могу стрелять из него, если вы будете рядом со мной. Черт, я не дождусь завтрашнего утра! Думаю, я в два счета научусь стрелять не хуже старины Кроша! Если бы дробь не разлеталась в разные стороны, он ни за что не подстрелил бы ни одной куропатки!
Фиона громко рассмеялась.
Окрик отца, громкий и властный, прервал ее смех, а Камерон, слегка покраснев, быстро встал и принялся собирать свой мешок, пока Фиона помогала убирать остатки еды в корзинки.
Элиза подошла к Камерону и, когда Финлей Давиот отошел на расстояние, когда не мог ее услышать, сочувственно спросила:
— Зачем ты согласился быть у него на посылках, Айэн? Что заставило тебя работать на того фанатичного садиста?
— Негоже слуге обсуждать своего хозяина, Элиза, — ответил Камерон.
— Какой он к черту тебе хозяин! — возмутилась она. — Давиот не имеет права так обращаться с тобой! Он просто старый сноб, свихнувшийся на чем-то, чему я не могу подыскать названия.
— Но, как мне кажется, ты с успехом пользуешься его гостеприимством, — спокойно заметил он.
— А что мне еще остается делать — если я хочу быть здесь! — воскликнула она, глядя на него горящим взглядом, который красноречиво говорил о причине ее желания остаться в Триморе. — Ты же знаешь, как мне дороги эти места.
— Когда-то у тебя была возможность остаться здесь, — напомнил ей Айэн, — но ты ею не воспользовалась.
— Я никогда не любила Лорна по-настоящему, — быстро сказала она. — И ты это знал!
— Не думаю, что я мог бы сказать это наверняка. Как, впрочем, и Лорн.
— Иногда ты бываешь очень жесток, Айэн. — Она бросила на него пылкий взгляд. — Временами мне кажется, что ты даже не пытаешься меня понять.
— Когда-то мне казалось, что я тебя понимал, Элиза, — ответил он ровным, лишенным эмоций голосом, — но ты уехала в Эдинбург, и до нас дошли слухи, что ты там очень счастлива, и тогда я решил, что, должно быть, я ошибся и что тебя удовлетворяет жизнь вдали от Тримора.
Она раздраженно отвернулась.
— Что ты вообще знал обо мне! — негромко воскликнула она. — А сейчас ты просто слеп!
Камерон ничего не ответил, и тут к ним подошла Этель Крош. До конца дня Элиза больше не стреляла. По всему было видно, что она утратила весь интерес к охоте и, когда около четырех дня упали первые капли дождя, безапелляционно заявила, что на сегодня с нее довольно.
Они повернули обратно к Тримору. Дождь становился все сильнее, превращаясь в ливень, и Финлей задержался на горном выступе, обдумывая ситуацию. Они находились на вересковой пустоши — теперь уже на земле Гера — и каменистая тропинка, по которой они шли, была с обеих сторон ограждена аккуратной каменной кладкой — результат многолетнего труда умелых рук. Она тянулась через весь Гер и дальше, до самой горной дороги.
В каменной кладке не было ни единой прорехи, через которую можно было бы попасть на поля Гера, а оттуда напрямик в сады, окружающие «Лодж», но Финлей не терял надежды и упрямо двигался вперед. Наконец он остановился у широкой ямы под стеной, где оказалось вынуто несколько камней.
— Если мы пролезем через дыру, это позволит нам срезать больше мили! — объявил он. — Мы сможем пойти напрямую, вместо того чтобы обходить по дороге.
— По ту сторону крутой обрыв, — пояснил Камерон, — в этом месте не следует спускаться. Дамам не преодолеть там подъем.
Финлей возмущенно посмотрел на него.
— Я не собираюсь заставлять дам спускаться… или карабкаться вверх, — резко заявил он, ударив в стену прикладом ружья. — Эти камни легко выбить. Эй, Форбес! — позвал он Питера, смущенно стоявшего поодаль. — Дайте мне руку. Это не займет и минуты!