На лице Нэнси отразился нескрываемый ужас, она выдернула руку, поколебалась, а затем быстро пошла по дорожке. Джон догнал ее, но не попытался прикоснуться к ней или заговорить. Чуть поодаль от дорожки стояла скамейка.
– Давай присядем, Нэнси, – спокойно предложил он. – Мы будем на виду. Но даже если никого не будет рядом, я никогда не сделаю ничего плохого. Даю слово джентльмена и офицера кавалерии его величества.
Если они не сядут, то дорожка через минуту-другую приведет их к столпившимся неподалеку людям. Нэнси снова заколебалась, а затем, не сказав ни слова, присела на край скамьи. Джон опустился на другой край.
– Прости меня, – заговорила Нэнси. – Я знаю, что ты просто пошутил. Прости, это все из-за того, что я столько лет жила в одиночестве.
– Нет, – возразил Джон, – причина не в этом, Нэнси. – Девушка стала смотреть прямо перед собой. Они подождали, пока пройдут люди, обменявшись с ними приветствиями.
– Это случилось после нашего поцелуя и до того, как я на следующий день попросил твоей руки, – произнес Джон. – Я прав?
– Нет, – возразила Нэнси, но ответ был слишком поспешным и неубедительным.
– Именно в это время кто-то причинил тебе боль и напугал тебя, – заключил он. – Как бы мне хотелось избежать этого ужаса, но мне кажется, что только одно могло напугать тебя так сильно, заставив в течение семи лет вести уединенную жизнь старой девы. Господи, надеюсь, что я ошибся! Тебя изнасиловали, Нэнси?
– Нет! – вырвалось у нее. Она вся напряглась и продолжала смотреть перед собой.
– О Боже! – вырвалось у Джона. Лучше бы ему не встречать ее снова и ничего не знать. – Кто это сделал? Это произошло в Кингстоне. Кто-то из гостей?
– Никого не было, – ответила Нэнси. – И ничего не случилось. Я хочу вернуться назад, Джон. Стало прохладно.
– Нет, – возразил Джон. – Воздух такой же теплый, как и был. Это ты похолодела. Ты больше не должна страдать одна, Нэнси. Ведь именно это и происходило с тобой все эти семь лет, да? Ты никому не рассказывала?
Джон видел, как девушка прикусила губу, стараясь сдержаться.
– Неужели ты считаешь, что если бы я кому-то об этом рассказала, то это принесло бы мне облегчение? Ведь это меня изнасиловали, это случилось со мной, а не с кем-то. Никто не мог утешить меня.
– Но ведь этого человека нужно наказать, – сказал Джон. – Должна же быть справедливость.
– Меня изнасиловали, – заявила Нэнси. – И никакое возмездие не могло бы ничего изменить. Я не хочу говорить об этом, Джон. Я научилась жить с этим, старалась не думать об этом. Я приучила себя к мысли, что это случилось против моей воли и меня нельзя ни в чем обвинить, что это совсем не изменило меня, не сделало хуже. Я научилась снова любить себя. Но пусть все это останется в прошлом, как и было раньше.
– И все же ты приходишь в ужас, когда к тебе прикасаются, – произнес Джон. – По крайней мере если эти прикосновения хоть отдаленно напоминают отношения между мужчиной и женщиной.
– Да, – признала Нэнси, – это действительно так. Одна мысль об этом ввергает меня в ужас. Но я научилась жить и с этим тоже. Кто-то боится грозы, кто-то змей, кто-то быстрой езды. А я боюсь мужчин. Но все привыкают к своим страхам.
– Значит, то, что случилось с тобой и разлучило нас семь лет назад, будет держать нас вдали друг от друга до конца наших дней, – подытожил Джон.
Нэнси повернулась и взглянула на него.
– Я думала, что мы будем друзьями, – произнесла она. – Ведь мы так решили.
– Да, – признал Джон. – Но неужели ты хочешь только этого, Нэнси? И ты будешь удовлетворена этим?
– Разве это невозможно? – печально спросила она. – Тогда нам лучше больше не встречаться, Джон. Я не появлюсь на завтрашнем балу, а вы найдете кого-нибудь еще, чтобы пригласить в оперу на следующей неделе. – Я хочу поцеловать тебя, – заговорил Джон. – Прямо здесь и сейчас. Я хочу доказать тебе, что поцелуй может быть приятным, что он не всегда ведет к тому кошмару, который столько лет ты скрывала. Но есть нечто более важное, и когда ты расскажешь мне, то ни у кого из нас не останется желания целоваться. Я хочу знать, кто это был, Нэнси.
– Нет, – ответила девушка.
– Я должен знать, – настаивал Джон. – Он лишил тебя свободы, а у меня отобрал невесту. Это кто-то из нашей семьи?
– Нет, – глухо ответила она.
– Мой отец? – Джон затаил дыхание.
– Нет! – Недоумение, промелькнувшее во взгляде Нэнси, позволило ему облегченно вздохнуть, поняв, что девушка говорит правду.
– Мартин? – Джон снова затаил дыхание.
– Нет. – Нэнси торопливо вскочила на ноги.
Он тоже встал и крепко сжал ее руки.
– Посмотри мне в глаза, Нэнси, – приказал Джон, непроизвольно произнеся это командным голосом, которым столько лет отдавал приказания своим солдатам.
Нэнси подчинилась ему.
– Это Мартин изнасиловал тебя?
– Ему было всего восемнадцать, – заговорила девушка. – Всегда улыбающийся и очаровательный. Я считала его мальчиком, хоть он был всего на два года моложе меня. Я даже не подумала о том, что нужно взять с собой служанку или кого-то еще, когда он пригласил меня прогуляться с ним к реке. И когда он попытался поцеловать меня, я рассмеялась и смутилась. Я рассердилась, когда он пытался добиться своего грубостью, но мне даже в голову не пришло испугаться его.
Джон почувствовал, как кровь отлила у него от лица. Он усадил Нэнси на скамейку, не выпуская ее рук.
– Потом он повалил меня на землю лицом вниз, – продолжала она, – и связал мне руки за спиной. Страх только тогда охватил меня, когда он поднял мои юбки, а я никак не могла остановить его. Я была слишком наивной. Сначала он избил меня. Я подумала, что на этом все кончится, но он лег на меня и попытался сделать другое. Было ужасно больно, и он злился все больше. Почему я рассказываю тебе все это? – Нэнси попыталась высвободить свои руки. – Я не хочу посвящать тебя в это.
– Говори, – снова зазвучал его командный голос.
– Он перевернул меня на спину, – продолжала Нэнси. – Мои руки все еще были связаны. Он опустился на меня и сделал то, чего пытался добиться другим способом. На этот раз у него получилось. – Девушка вырвала руку и прижала ладонь к губам. – Это было ужасно, ужасно. Меня стошнило, я не могла остановиться, а он смеялся и дразнил меня, шутил, как будто мы только что сделали то, что было очень приятно нам обоим. Что-то незначительное.
Джон решительно заставил себя не думать о том, что речь шла о Мартине. Он не мог думать об этом сейчас. Он стал массировать плечи Нэнси, гладить их, стараясь отдать ей свою энергию.
– А вскоре после этого я пытался поцеловать тебя и просил тебя выйти за меня замуж, – вырвалось у него. – Да. – Девушка посмотрела на него, и в ее глазах стоял, тот ужас, который она пережила тогда. – Я так ждала этого, надеялась. Я очень сильно любила тебя.
– Бесполезно утверждать, что ты должна была обо всем рассказать мне, правда? – спросил Джон. – Я не мог утешить тебя, я совсем не подходил для этой роли.
– Все это в прошлом, – произнесла Нэнси. – Пусть оно там и останется. .
Джон осторожно прикоснулся к ее щеке; девушка не отстранилась.
– Я никогда не переставал любить тебя, – признался он. – Я понял это, как только снова увидел тебя. Я собираюсь ухаживать за тобой, Нэнси. Мне хочется доказать тебе, что любовь может быть прекрасной и очень приятной. Не надо, не противься. Пусть на это уйдет год, два или три – столько, сколько будет нужно. У нас впереди много времени, целых две наши жизни. Я сделаю все, чтобы больше никакие страхи не омрачали твою жизнь. Я обещаю.
Девушка прижалась щекой к его руке.
– Я хочу, чтобы ты был счастлив, – заговорила она. – С тем, кто способен на счастье. – Джон улыбнулся ей.
– Тогда мы договорились, – заключил он. – У нас с тобой одна цель. – Джон встал и помог ей подняться. – Не пора ли нам возвращаться?
Нэнси взяла его под руку, и некоторое время они шли молча.
– Джон, – заговорила она наконец, – пообещай мне никому ничего не рассказывать, хорошо? Все это случилось давно, и я не хочу никаких неприятностей в отношениях между нашими семьями. Поэтому я уехала тогда, когда Кристофер и Элизабет были так счастливы. Мне кажется, что у них есть шанс снова обрести счастье, хотя сомневаюсь, что ты будешь рад этому. Но я хочу дать им шанс. Мне кажется, они любят друг друга, и пусть исчезнет все, кроме их чувств друг к другу.