– Тебе нужен слушатель, а не советчик, – подытожил Джон. – Я полностью к твоим услугам.
Элизабет неуверенно посмотрела на него.
– Я не совсем это имела в виду, – сказала она. – И мне неловко обременять тебя. У тебя сегодня такой чудесный день. Ты любишь Нэнси, правда? Я читала это в твоих глазах, когда ты смотрел на нее. И в ее глазах тоже светилась любовь. Я очень рада. Видишь ли, я могу доверить своего героического брата только той женщине, которая любит его.
Джон улыбнулся.
– А что произошло тогда, в последний раз, когда вы были вместе? – спросила она. – Тогда вы тоже были влюблены друг в друга. Но она неожиданно уехала. Ты чем-то напугал ее?
Улыбка исчезла с его лица, и он сокрушенно покачал головой.
– Кое-что произошло, – ответил он. – Но сейчас я не хочу говорить об этом. Давай поговорим о тебе, Элизабет. Ты хочешь снова выйти замуж за Кристофера, да? Он уже просил тебя об этом? И в чем же проблема?
Она отвернулась, рассеянно играя расческой на туалетном столике.
– Я жду ребенка, – произнесла Элизабет. Она слышала, как Джон перевел дыхание.
– Тогда, черт возьми. Пулу лучше поторопиться со свадьбой, – произнес он сквозь зубы. – Я не позволю, чтобы моя сестра…
– Ребенок не от Манли, – перебила она. – От Кристофера. – В комнате воцарилась тишина.
– Но он приехал всего неделю назад, – произнес наконец Джон.
– Он вернулся в Лондон из Америки в конце апреля, – продолжала Элизабет. – За день до моей свадьбы. Это он похитил меня и увез в Пенхэллоу. Падение из экипажа и потеря памяти – реальные факты. Когда я очнулась, он сказал мне, что я его жена, и мы жили с ним как муж и жена более двух недель, пока Мартин не отыскал меня. – Джон не проронил ни слова. Элизабет повернулась и посмотрела на него.
– Я любила его, – сказала она. – Пока я все не вспомнила, пока Мартин не показал мне портрет Кристины. Я любила его, Джон. Любила сильнее, чем тогда, когда мы поженились. Тогда я была очень застенчивой, тосковала по дому и немного боялась его. В Пенхэллоу жизнь была настоящим раем.
– Хорошо, – произнес Джон. – И что ты собираешься делать дальше, Элизабет?
– Теперь я не могу выйти замуж за Манли, – ответила она. – Это абсолютно точно. Но я не могу разорвать помолвку. По крайней мере сейчас. Это самое неподходящее время. Он не заслуживает стать посмешищем. Я решила, что помолвка продлится еще месяц или два, а затем можно будет тихо расторгнуть ее, прежде чем вернуться домой, в Кингстон.
– С Мартином, – добавил Джон.
– Нет. – Элизабет нахмурилась. – Я больше не могу позволить ему жертвовать своей жизнью ради меня. Меня будет угнетать чувство вины. Нет, я должна сама распоряжаться своей жизнью. Мартин всегда готов прийти на помощь, но иногда мне кажется, что он слишком уж опекает меня. Наверное, это несправедливо, да?
– Нет, – ответил Джон. – А что заставило тебя изменить свое отношение к нему? Его появление в Пенхэллоу, когда он разрушил вашу идиллию, да, Элизабет?
– Возможно, и это тоже, – признала она. – Видишь ли, я совершенно не узнавала его, и сразу невзлюбила, и даже боялась. А когда однажды я пошла с ним прогуляться и он прикоснулся ко мне, как делал это раньше… О, Джон, это звучит просто ужасно, но у меня возникло такое чувство, будто он домогается меня. Я даже содрогнулась от ужаса. Бедный Мартин! Я чувствую себя такой виноватой перед ним. Но я не могу вернуться к нашей прежней дружбе.
– Возможно, этого и не следует делать, – ответил Джон. – Ты сама говорила, Элизабет, что хочешь стать совершенно самостоятельным человеком. Тебе и так многого удалось достичь в этом направлении за последние несколько лет.
– Ты так считаешь? – удивилась она.
– Ты сказала, что уже решила, что делать, – напомнил ей Джон. – Но сейчас ты уже не так уверена в этом?
– Кристина обрела отца, – заговорила Элизабет. – Рядом с ней всегда были папа и Мартин – и ты, когда ты был дома. Но я и сама вплоть до сегодняшнего дня. не осознавала, как ей не хватало отца. Того, который любил бы ее. Манли никогда не любил ее. Я была слишком эгоистичной, думая о своем браке с ним. А Кристофер души в ней не чает. Он даже заплакал, когда она наконец позволила ему сегодня взять себя на руки, после того как узнала правду. Это произошло как раз перед твоим появлением в отеле. Я думала, что у меня сердце разорвется. Джон кивнул.
– И нашему будущему ребенку тоже нужен отец, – добавила Элизабет.
Джон снова кивнул.
Элизабет сделала глубокий вдох.
– Я всегда считала, что вина за разрыв наших отношений и за развод лежала полностью на нем, – продолжила она. – Я всегда считала, что меня не в чем упрекнуть. Сейчас я знаю, что мои собственные поступки были такими же жестокими и неверными, как и его. Мы оба виноваты. Я утаила от него то, что у нас есть дочь. Теперь я верю, что он стал бы сражаться за меня и за наш брак, если бы знал про Кристину. Он мог бы попросить прощения у меня, и все бы наладилось. Я ужасно поступила тогда, Джон. А об этом ребенке он может знать с самого начала, если я так решу.
– А как ты решишь? – спросил Джон после небольшой паузы.
– Он никогда не просил у меня прощения, – сказала Элизабет, уставившись на свои руки. – Не признавал своей вины. Ведь это все, о чем я прошу, Джон. Неужели это слишком много? Теперь я вижу, что у меня больше нет того морального преимущества, что позволяло мне ненавидеть его. Я хочу, чтобы он рассказал мне правду, выказав при этом хоть какое-то сожаление. Не думаю, что смогу принять что-то другое.
– Неужели? – удивился Джон. – Кристофер всегда утверждал, что он невиновен, Элизабет. Разве ты никогда не допускала мысли о том, что он говорит правду? Я склонен думать, что так оно и есть.
Элизабет со страхом посмотрела на него.
– Не говори так, – сказала она. – Я страстно верила в это многие годы, но сейчас не могу смириться с этим. Это будет означать, что все произошло по моей вине, что наш брак закончился так ужасно из-за моего недоверия. Это будет означать, что это я разлучила его с Кристиной без всяких на то причин. Я просто не смогу жить с таким чувством вины.
– Возможно, со временем ты убедишься как в его невиновности, так и в своей огромной неправоте, Элизабет, – заметил Джон. – Так ты действительно приняла новое решение, да?
– Что ответить? – сказала Элизабет. – Полагаю, что приняла. У нас есть дочь, которой нужны мы оба, и будет еще один ребенок, который тоже будет нуждаться в нас обоих. Он хочет снова жениться на мне ради блага Кристины, и он будет настроен более решительно, когда узнает, что я жду еще одного ребенка.
– Ну? – полюбопытствовал Джон.
Элизабет взглянула на него светящимися от радости глазами.
– Да, конечно, я люблю его. Я не переставала его любить даже тогда, когда от всего сердца ненавидела его. Джон подошел к ней, обнял и поцеловал в щеку.
– Я знаю, – ответил он. – Я всегда это знал. Позволь мне повторить тебе то, что я недавно сказал Кристине. Пусть этот наш секрет пока останется между нами. А чтобы ты не спрашивала почему, я поясню: потому что иметь секреты очень весело.
– Ты боишься, что папа рассердится, а Мартин попытается снова повлиять на меня? – спросила она.
– Что-то вроде этого, – сказал Джон. – Ты пришла к этому решению сама, Элизабет. Я не оказывал на тебя давления. По крайней мере я пытался, хотя ты можешь заметить, что я одобряю это решение. А если ты снова начнешь прислушиваться к папе и особенно к Мартину, то только запутаешься.
– Ты не любишь Мартина, да? – спросила она, глядя в глаза брату.