- Маш, я всё хотел с тобой поговорить, да как-то не решался... - уткнувшись лицом мне в макушку, и крепче прижав меня к себе, осторожно начал Даниэль.
- Говори - сильнее прижавшись к его груди, спокойно ответила я. Рано или поздно нам обо всём нужно будет поговорить. Может сейчас конечно и не самый подходящее время, но сомневаюсь, что в такой ситуации момент может быть подходящим! Кроме того, сегодня, я окончательно поняла, что доверяю Даниэль как никому другому.
- Ну, я бы сначала просто хотел немного узнать о тебе. Расскажи мне о своей жизни - закутав меня в одеяло, натянув последние чуть ли не до самого подбородка, легонько поцеловав меня в шею, попросил Даниэль.
- А, что именно ты хочешь знать?
- Всё. Кто твои родители, с кем раньше дружила и с кем дружишь сейчас, где раньше училась, почему переехала в Париж? Да и вообще неплохо бы было узнать, сколько тебе лет - на меня посыпался целый град вопросов, последний, из которых, был, по правде говоря, самым смешным. Мы знакомы друг с другом три недели, сегодня чуть ли не переспали, а он до сих пор не знает, сколько мне лет, да, собственно как и я, не знаю сколько ему.
- Через полгода мне исполниться восемнадцать - ответила на последний вопрос, я.
- Правда? А выглядишь не старше шестнадцати - уволившись спиной на кровать, и подмяв меня под бок, искренни, удивился Даниэль - Выходит я тебя старше всего на шесть лет.
- А это мало? - теперь уже пришла моя очередь удивляться. Как по мне, если разница в возрасте больше пяти лет, это уже достаточно много.
- И немало и немного. Что-то вроде золотой середины - улыбнувшись, глядя в моё удивленной личико, ответил Даниэль - А, какую разницу в возрасте ты считаешь "большой"? - проведя ладонью по моей щеке, поинтересовался парень. По его глазам было видно, что в голове у него сейчас совсем другие вопросы, но он пока не решается, задать их. Ну, а, по жестокости своего характера, я не собираюсь упрощать ему задачу.
- Ну, лет восемь-десять, по мне уже достаточно много - вырисовывая пальчиком, узоры на его груди, ответила я. Странно, но только сейчас, я заметила вычерченную на его смуглой кожи татуировку в виде какого-то хищника. Из-за тусклого света было практически невозможно разглядеть, какой именно выбит рисунок, но утром, я смогу всё рассмотреть до мельчайших подробностей. Если, конечно, не сгорю, от стыда проснувшись в объятиях обнажённого мужчины, сама при этом имея на себе, только золотые гвоздики в ушах.
- Хм, у моих родителей была разница в пятнадцать лет - Даниэль перехватил мою ладошку, и поочерёдно поцеловал каждый пальчик.
- Пятнадцать? Так много...а кто они у тебя? - неожиданного даже для самой себя, спросила я. Даниэль же лишь на долю секунду изменился в лице, появились привычные складочки меж бровей, и губы плотно сжались, но заметив моё замешательство, он лишь нежно улыбнулся, глядя в моё покрасневшее лицо. Видимо, ему не очень приятно застрагивать тему о родителях.
- Мама врач, отец программистом был - спокойно ответил Даниэль.
- Был? А сейчас? - осторожно поинтересовалась я.
- Он погиб девять лет назад в автокатастрофе - прижав меня к себе ещё ближе, тихо ответил Даниэль.
- Прости... - проведя ладонью по его насупившемуся лбу, я стала покрывать грудь парня едва ощутимыми поцелуями.
- Ну, а твои? - легонько отстранив меня от себя, и устроив на прежнее место у себя под бочком, перевёл тему Даниэль.
- Мои? А я своих никогда и не видела. Отец был хоккеистом, в Москву приехал на очередной матч. С моей мамой у них случился мимолётный роман, и вследствие неосторожности, после него у моих родителей появилась обуза вроде меня. Отцу тогда было девятнадцать, и естественно ни о какой семейной жизни он и не задумывался. Поэтому всё, на что его хватило, это передать конвертик с деньгами на аборт, моей тёти. А маме...а маме тогда только исполнилось шестнадцать. Аборт сделать побоялась, из-за возможных после этого проблем со здоровьем. Но и возиться со мной она не стала. Поэтому месяца через три, после моего рождения, она уехала в другой город, оборвав связь со своими родными, включая и меня конечно.
- А, кто тебя воспитывал? - я вздрогнула, от того, сколько в голосе Даниэля было сочувствия, боли и злости. Такие противоречивые чувства, так свойственны этому парню.
- Тётя с дядей.
- И, где они сейчас?
- Мы не общаемся больше трёх месяцев. Они в упорную не хотели отпускать меня в Париж, да ещё и когда, у меня на носу выпускные экзамены - грустно улыбнувшись, от воспоминаний того, как тётя мягко меня журила по поводу того, что если английский введут в курс ЕГЭ, мне можно смело готовиться к поступлению в ПТУ, ответила я.