— Кто ваша подруга, леди Шантель? Вы хорошо её знаете?
— Достаточно, чтобы отправиться с ней в путешествие, — осторожно ответила я. — К чему такой вопрос? Что произошло?
Воин помедлил с ответом. Обернулся на палатку, словно проверяя, не стоит ли Ирра за его спиной.
— Я знаю, вы знакомы со мной меньше, чем с Иррой, но все же… Я бы порекомендовал быть с ней осторожнее.
Да что вы говорите? — хотелось мне сказать язвительно. Но промолчала, ожидая продолжения.
— Обычно я хорошо разбираюсь в людях, леди Шантель. Смотря на вас, я вижу воспитанную юную леди, которая оказалась в непростой ситуации. Воспитанницу пансиона, как вы сами говорили. А вот цветочек — та ещё загадка. Она, в отличие от вас, ничего не рассказывает о себе, хотя видно, ей есть, что сказать и чем поделиться. Иногда она открывает рот для рассказа и тут же захлопывает, будто боясь ляпнуть лишнее. Она манерами бывает проста как крестьянка, а готовить не обучена. Деньги при себе имеет немалые, одежда же дешевая и откровенная, как у продажной женщины. Речи ведет разумные, но иногда как выразится… Не хочу влезать не в свое дело, но вы ещё так молоды и наивны, что я чувствую себя обязанным вас предупредить. Просто поберегитесь и не доверяйте Ирре безоглядно.
Я закусила губу, не зная, как ответить. Во многом Аарон прав, но мне–то известно, откуда такие нестыковки в поведении Ирры, просто сказать не могла. И в то же время я была благодарна, что воин не смолчал, предостерег, проявил внимание и неравнодушие ко мне.
— Спасибо за заботу, Аарон, — улыбнулась слабо, — но ваши опасения беспочвенны. Ирра — чудесная и добрая девушка, которая пришла мне на помощь в тяжелый час. У неё непростой характер и много тайн, но таков каждый человек. Поверьте мне и умерьте подозрительность.
Воин кивнул, давая понять, что принял к сведению мои слова. Не знаю только, поверил ли или счел, будто бы ввиду молодости и наивности предпочитаю закрывать глаза на правду и не замечать очевидного. Ну, пусть так.
— И всё–таки, чем вы так разозлили Ирру? По–моему, ещё немного, и у неё из ушей повалил бы пар от ярости.
— О, я всего лишь её поцеловал. Кажется, ей это не понравилось, — Аарон непроизвольно потер щеку и довольно усмехнулся.
— А как же ваши подозрения? — не удержалась я. — Ведь только что вы мне советовали держаться от неё подальше, а сами…
— Ну, я мужчина, — тихо рассмеялся воин. — И мне по душе загадочные женщины. Идите спать, леди Шантель. Я посторожу огонь.
— Добрых снов, — слегка растеряно пожелала я, поднимаясь с нагретого.
— Добрых снов, леди.
К обеду следующего дня мы вышли к небольшому поселению, находившемуся в стороне от главной дороги. К нему вилась заросшая травой еле видная колея, а указатель уведомлял, что путники удостоились чести посетить Лесной. Название простое и незамысловатое, как и сам поселок: около полусотни аккуратных домов, ухоженные огороды, стройные ряды оград. И, конечно, любопытные ребятишки, незрелым горохом высыпавшие на дорогу.
— Эй, разбойники! — весело крикнул Аарон. — Где тут у вас изба, в которой готовы приютить на денек путников?
— Обычно у больной вдовы путники ночуют, — к воину подбежал один из мальчишек, самый, видимо, смекалистый и смелый. — Идемте, провожу, — и, гордый, пошел впереди нас, указывая дорогу. Я поняла, что улыбаюсь, глядя на этих сорванцов, когда меня пихнула в бок Ирра.
— С таким умилением обычно смотрят на младенчиков, — невинным тоном произнесла эта вредина.
— Меня радуют дети любого возраста, — призналась я. — Их непосредственность, простота в выражении чувств. Они пока не умеют скрывать, что держат на уме. В этом вся прелесть детства — они пока что не умеют лгать.
Ирра фыркнула. Она сегодня словно не с той ноги встала, капризничала и язвила без меры, так что даже я была готова вспылить и потребовать заткнуться. Но молчала — все из того же понимания, что девушке непросто в нашем мире, она находится в постоянном напряжении, да ещё и Аарон подкидывал дров в пламя её недовольства.
— Ты бы очень удивилась, — свысока парировала Ирра, — если бы пообщалась с нашими школьниками, особенно старшеклассниками. Вот уж у кого вранье всегда правдоподобное. А глаза такие честные–честные!
— Все равно, когда ребенок врет, это всегда видно, — не согласилась я. — Именно по их честным глазам и понимаешь, что что–то не так. В нашем пансионе девочки воспитываются с семилетнего возраста, и мне доводилось присматривать за младшими. Поэтому я знаю, о чем говорю.