Юноша кивнул, четко отдал честь, приложив ладонь к левому нагрудному карману, и кинулся выполнять поручение.
Мы с Иррой затоптались на месте. Комендант уже ушел по своим делам, и две плохо понимающие обстановку девушки оказались предоставлены себе самим.
— Вот это заварушка, да? — нарушила молчание иномирянка. Я согласно вздохнула. Волнение и чувство беспрестанной опасности поддерживали дух во время всего нападения, теперь же больше всего хотелось упасть и не двигаться. — Что, устала? Это, подруга, называется отходняк. Мы получили сегодня нехилую дозу адреналина, а после него остается такое вот поганое чувство апатии. Сейчас бы вздремнуть пару десятков часов, — Ирра аж зажмурилась от предвкушения.
— Ты и раньше воевала? — тихо спросила я.
— В смысле?
— В своем мире ты тоже участвовала в таких сражениях?
— С чего ты это взяла?! Нет, конечно! У нас Отечественная война закончилась еще до моего рождения, а в горячие точки я даже не думала соваться! У нас и в армию–то женщин не забирают, так с чего бы мне воевать?
— У нас тоже армия считается мужским делом. Просто ты сегодня… Ты была настолько хладнокровна, что я подумала…
— Да ну тебя, Шани, — подруга пихнула меня локтем, но я заметила, что ей польстили мои мысли. — Я просто хотела и могла помочь.
— Но ты же никогда раньше не использовала так свою силу! Откуда ты могла знать, что все получится?
— Физика, радость моя, — усмехнулась она. — Базовый, школьный курс. Я знаю, что такое молния, в каких облаках они образуются и что бывает, когда попадает в человека. Я же умею управляться со стихией, так почему бы не попросить помочь саму природу?
— А эту физику… в твоем мире — все знают? Школы открыты для всех, да?
— Да. Тут мне повезло, я родилась в хорошее время. Образование, медицина, технологии… Прогрессивная эра, что ни говори, да и страна моя достаточно сильная и влиятельная, что бы кто ни говорил.
— Как она называется?
— Страна–то? Россия, — с гордостью ответила Ирра, и я удивилась такой патриотичности, доселе за подругой такого никогда не замечала.
— Ты любишь свою родину, — произнесла полувопросительно.
— Конечно! За нами тянется такая история, такая сила, что каждый русский будет глотки чужаков рвать, если те вздумают вдруг напасть. Мы Гитлера остановили, Наполеона, первыми полетели в космос! Весь мир о нас знает. Есть ведь, чем гордиться!
— Но ты раньше никогда не рассказывала так о своей стране.
— Просто в этом ключе мы ее не касались. Я говорила об общих вещах, которые касаются всего мира. А тут… Знаешь, есть такая забавная привычка у каждого русского. Мы можем хаять и поносить наше государство между собой, но если точно так же выскажется иностранец, — Ирра весело хмыкнула, — ему, мягко говоря, не поздоровится.
Я, конечно, ответила подруге улыбкой, но понять ее последних слов так и не смогла. Может, потому что сильно об этом не задумывалась, а может, поскольку во мне с самого начала воспитали уважение к Империи, то и не возьму никак в толк, как это — говорить о ней гадости, даже в кругу близких. В любом случае, разговор как–то сам собой увял, и мы просто наблюдали за суетой, царящей во дворе крепости.
Сюда стаскивали раненых и убитых, ровные ряды тянулись вдоль и поверх луж, а меж ними сновали сведущие в лекарском деле люди. Я хотела было предложить свою помощь, но поняла, что только помешаю. От холода все тело мучила мелкая дрожь, руки тряслись и зубы стучали. Кинула взгляд на Ирру. Та задумчиво оглядывала представившуюся картину и о чем–то спокойно размышляла, и не верилось, что она нуждается в отдыхе. Нет, все–таки, это достаточно странно для девушки, выросшей в мире и покое, — иметь такую выдержку. Я думала, что из нас двоих я более приспособлена к жизни, а оказалось, что в критической ситуации Ирра заткнет меня за пояс.
— Эй, да ты уже замерзла, — заметила вдруг подруга. — Ну–ка, давай мы поищем этого вьюношу и стрясем с него полотенце и сухую одежку. Давай–давай, идем!
Я еле переставляла ноги от усталости, а Ирра скакала легконогой козочкой в поисках юного Ласта. Стребовав с того необходимое, она увлекла меня за одну из дверей, и, оставив ненадолго сопровождение, мы быстренько переоделись.
Распустив волосы, я принялась пальцами расчесывать пряди, иномирянка в это время взлохматила прическу — та уже успела за короткое время высохнуть и превратиться в копну кудряшек. Ирра не любила, когда ее короткие волосы завивались в кольца, но ничего с этим поделать не могла.