Мы с Настей участливо глянули на толстоватого приятеля, представив его в пасти аллигатора.
– Вы не волнуйтесь, – успокоила бабку наша подружка, – там для таких шустрых специально поводки выдают, чтобы они далеко не заплывали.
– Вот и ладно, – успокоилась старушка, – а ты с него, милая, не только в воде, нигде вообще поводок не снимай… Что ему в дорогу приготовить?
– Две смены белья и хворостину, – глядя на незадачливого путешественника, я неудачно пошутил.
А Настя по-доброму обняла бабку и уважительно сказала:
– Поедем еще не скоро, так что не волнуйтесь, успеется.
С одним участником турне вопрос был решен. Все втроем мы направились ко мне домой. Я со страхом косился на соседский двор. Успела или нет желчная на язык Истамбул оповестить деда с бабкой о моем проигрыше? В крайнем случае я собрался соврать, что проиграл только сто рублей. Старики влюбленным взглядом встречали нашу неразлучную троицу. Буря пока миновала. Дед с бабушкой, видно, успели обсудить нежданно свалившуюся на них новость-сюрприз, связанную с моей поездкой, и не пришли к единому знаменателю. Так как дед не присутствовал при утреннем разговоре, ошеломляющую весть он хотел услышать из первых уст.
– Ну, что вы там выиграли, куда вас приглашают?
Рекламным агентом вперед вылез Данила. Он, видно, считал себя не только инициатором поездки и победителем конкурса, но и нашим сюзереном, а поэтому бросился отстаивать мои интересы.
– За Макса вы не беспокойтесь, если я с ним еду, он будет обязательно сытый, тем более, говорят, там шведский стол.
– Какой, какой? – не понял дед.
– Шведский, я в кино про викингов видел, стол длинный, метров тридцать, на всю хижину из одного конца в другой, – стал объяснять Данила.
– А вы что, там в хижине будете жить?
– Нет, почему в хижине, мы будем жить в отеле «Принцесса Черноморья», у нас просто стол будет шведский, с одного конца все съел – и можешь на другой конец пересаживаться, никто тебе ничего не скажет.
Мы с Настей, улыбнувшись, переглянулись, «шведский стол» в интерпретации Данилы нам не понравился. Я решил внести поправки в его конструкцию.
– И пересаживаться не надо, – сказал я, – везде сплошная автоматизация. Ты сидишь, а мимо тебя на транспортере проплывают разные блюда, успевай только ложкой черпать.
– Транспортер, надеюсь, по кругу ходит? – наш приятель был несказанно поражен шведским изобретением.
– По кругу, – заверил я его.
Данила, принявший за чистую монету мою выдумку, тут же успокоил деда с бабушкой:
– Вы не волнуйтесь, мы обязательно возьмем с собой поварешки.
Дед скосил в мою сторону недовольные глаза, ему не понравилась моя шутка, а бабушка приняла ее всерьез. Она недовольно спросила:
– Нумера-то, надеюсь, будут отдельные?
Данила и тут не дал никому сказать слово.
– Отдельные, отдельные, по номерам нумеров будет разыгрываться «мерседес».
Бабушка удивилась:
– Так вы его еще не выиграли, чего же ты тогда Данила шумел на всю улицу? Я подумала, что вы приедете обратно на машине.
– Обязательно приедем, – наш приятель брал на себя повышенные обязательства, – за тем мы и едем, чтобы его выиграть.
Наконец дед задал самый существенный вопрос, которого я со страхом ожидал:
– Сколько стоит ваша путевка?
– Ничего не стоит, – поспешил я ответить, – нам с Данилой как победителям конкурса, включенным в «короткий список», предоставляются льготы, мы едем бесплатно.
– А с кем вы едете, кто у вас будет старший?
Теперь настала очередь отвечать нашей подружке. Она постаралась придать своему голосу больше убедительности.
– Папа и мама просто в восторге от нашей поездки. Старшей у нас будет мама, а папа потом обещал присоединиться к нам, у него остались кое-какие нерешенные дела.
– Так-с, – дед посмотрел на меня, – и ты хочешь ехать?
Я молчаливо кивнул головой, сглотнув застрявший в горле комок.
– Договаривайся с матерью, – был окончательный дедов ответ. – Как скажет – так и будет.
Когда мы вышли на улицу, Настя неожиданно спросила меня:
– Макс, а с чего ты взял, что льгота на бесплатную поездку распространяется и на второго ребенка?
Пришлось ей врать.
– Дома не хотел говорить, что у меня есть в заначке деньги на билет, дед с бабкой о них не знают. А то неудобно бы получилось.
Настя хоть и не была наивной, но легко мне поверила. Получалось, что заврались мы с Данилой из-за легкомысленного проигрыша до невозможности. И деду наврали, и Насте, и еще сколько врать придется – неизвестно. Я спокойно принял бы известие, если бы наша поездка по тем или иным причинам сорвалась. А пока мы шли домой к Настиным родителям, чтобы услышать их окончательный вердикт.
– Только с родителями буду разговаривать я сама, а вы лучше рта не раскрывайте, – предупредила нас подружка.
Дома были все: и Сан Саныч, и Анна Николаевна. Своим сообщением мы, видно, выбили их из привычного ритма жизни. Глава семейства сразу, как только мы вошли, приступил к делу.
– Молодые люди, я внимательно изучил полученное вами письмо и остался им недоволен.
Он думал, что мы начнем возражать, драться, а мы с Данилой молча стояли и совершенно равнодушно слушали его рассуждения. Видно, реакция женской половины его семейства после нашего ухода была прямо противоположной. Он неожиданно крякнул и продолжил:
– Надеюсь, вы хорошо понимаете, что когда состоится розыгрыш шестисотого «мерседеса», он обязательно достанется подставному лицу, или эти комбинаторы изобрели какой-то новый, неизвестный мне трюк?
– Никаких сомнений нет, – поддакнул Данила, – что автомобиль – обычная наживка.
– Правильно, – согласился с ним Сан Саныч, – я еще утром говорил то же самое: рекламный трюк.
Хозяин дома непонимающе уставился на нас. Мы стояли ни бэ, ни мэ, ни кукареку, как безмолвные статуи, ни один мускул не дрогнул на наших лицах. После полученного на площади урока мы с ним были едины во мнении, что ловить в разрекламированном розыгрыше нечего. Шансы наши, как и в случае с наперстками, равны нулю. Интересно было другое. Сан Саныч советовался с нами или, вернее, рассуждал при нас вслух, как с потенциальными участниками поездки. Значит, он уже свыкся с мыслью о нашем неизбежном присутствии. Быстро же его обработали дамы. Он ожидал и с нашей стороны встретить отпор, а тут такое единодушие и понимание.
– Вы со мной согласны?
Мы согласно кивнули головами. Мужская солидарность пришлась ему по душе
– А как же поездка? – теперь он у нас спрашивал совета.
– Нечего там делать, – буркнул Данила, – подумаешь, вода соленая, смывай потом ее.
– Нам и здесь хорошо, – охотно согласился я.
Такого поворота событий он никак не ожидал. Неожиданные союзники сбили его с толку. Сан Саныч дал задний ход.
– Ну почему же, я разве отказываю? Поезжайте, отдохните, только не вступайте ни в какие игры.
– Никогда! – торжественно произнес Данила. – Пусть на кону стоит хоть алмаз персидского шаха.
– Никогда не будем больше играть, даже под страхом смерти, – я тоже дал, как мне показалось, незыблемую клятву.
Сан Саныч подозрительно нас оглядел и поставил окончательную точку в нашем разговоре.
– Верю вам, молодцы, что сможете удержать моих женщин от роковых поступков. Завтра с утра садитесь на автобус и вперед вместе с Настей в Москву. Посмотрю, как вы сможете проверить эту фирму на вшивость.
Он встал.
– Я вас больше не задерживаю.
Настя, слышавшая весь разговор, вышла проводить нас за калитку.
– Мальчики, из вас или дипломаты со временем получатся, или хорошие прохиндеи, – сказала она нам на прощанье. – Утром жду. Не опаздывайте.
Я шел и почесывал затылок. Мне осталось только получить разрешение у матери и добыть где-нибудь пять тысяч рублей на поездку. Если первая задача была решаемая, то где достать недостающие деньги, я ума не мог приложить. В этом вопросе Данила мне был не помощник. Распрощавшись с приятелем до следующего утра, я неторопливо шел к себе домой. У меня не осталось денег на автобус, про всякие мороженые я даже не хотел вспоминать. «Пусть едут завтра вдвоем Данила с Настей, а я прикинусь больным», – решил я. Я тут же мысленно представил себе, как они отъезжают на Черное море, а я машу им рукой, и горестный ком подкатил у меня к горлу. Ничего не видя перед собой, я шел по улице, приближаясь к дедову дому.