Звонок. Любочка подает трубку.
Да!.. Нет!.. Товарищ Деловой на коллоквиуме по подготовке к симпозиуму перед форумом. (Кладет трубку.) Ваша инициатива, товарищи, заслуживает…
Звонок.
Да!.. Нет!.. И не будет! Совершенно справедливо. (К посетителям.) Мне кажется, человечество погибло бы, если бы ему однажды обрезали телефоны… Итак, на чем мы остановились?
П а в л и н а. Наша инициатива…
М и л е н ь к и й. Совершенно справедливо. Ваша инициатива, товарищи, заслуживает всяческой поддержки и широкого распространения. (Встает.) Я попрошу вас, Любовь Игнатьевна, проследить, чтобы товарищей приняли в отделе содействия, подотделе перестраховки и секторе чуткости. О результатах информируйте меня лично.
П а в л и н а (взволнованно). Не знаю, как тебя и благодарить!
М и л е н ь к и й. Ну что вы!
И г н а т. А может, закрывай свою конторку и приходи. Посидим, поговорим, по рюмке пропустим.
П а в л и н а. Я же тебе после этого и пылиночку с лавочки смахну.
М и л е н ь к и й. Что вы, товарищи! Дела! Дела! Дела! Десять тысяч дел в сутки! Поесть некогда, не то что выпить.
П а в л и н а. А чего ж с людьми не выпить, если чарка полная?! А сам будешь жениться, мы к тебе придем. Так что не стесняйся, если что…
Игнат, Павлина и Любочка выходят.
(Целует Любочку.) Спасибо тебе, золотко!
З л ы д е н ь (Миленькому). Чего же ты сидишь, как на свадьбе? В редакцию звони.
М и л е н ь к и й. Совершенно справедливо. (Набирает номер телефона.) Неупокоев?.. Привет! Миленький у аппарата! Слушай, Неупокоев, у меня потрясный материал: молодежная свадьба, народные обряды, благородный поступок родителей в смысле создания квартирных условий молодоженам и прочее. Может, задействуем идейку? Редактор будет в восторге. Претендую на соавторство за инициативу. Чья фамилия?.. А, молодоженов? Не спросил, но узнаю… Где живут? А черт их душу знает. Кажется, Любочка в курсе. Ты их уже фотографировал? Ну и прохвост!.. С таким нюхом я бы на твоем месте не в районке работал. Так заходи. Обменяемся. (Кладет трубку.)
Кабинет Самосейкина. У дверей Л ю б о ч к а, И г н а т и П а в л и н а.
Л ю б о ч к а. Ну, теперь вы уже сами, а я побежала во Дворец счастья. Скоро очередь наших подойдет. (Уходит.) Ни пуха!..
П а в л и н а (читает на дверях). «Отдел содействия. Са-мо-сей-кин».
Входят.
Добрый день вам! На дверях читаю: «Са-мо-сей-кин». А может, думаю, из наших кто, из старосельских. У нас же полсела Самосейкиных.
З л ы д е н ь (Самосейкину). Лучше отмежуйся сразу, чтобы в родственники не навязывалась.
С а м о с е й к и н (пишет, не поднимая головы). Мир тесен, мамаша, а все люди братья.
П а в л и н а. Не скажи, сынок. У нас в Староселье у баптистов все стены плакатами залеплены и про любовь, и про то, что люди братья, а промеж собой грызутся — не дай и не приведи.
С а м о с е й к и н. Не будем вмешиваться в дела баптистов. Своих по горло.
П а в л и н а. Разве мы не видим?! Каждый идет, и каждому содействие надо.
З л ы д е н ь. А где его на всех наберешься?..
И г н а т. Насчет обмена мы.
З л ы д е н ь. Сейчас мы вам наменяем.
С а м о с е й к и н. Мы, папаша, ничего не меняем. Мы, дорогие товарищи, лишь содействуем по мере сил, ресурсов и возможностей. Будьте любезны, этажом ниже, в сектор чуткости, к Бронебойному.
Игнат и Павлина выходят.
Всего вам наилучшего, дорогие товарищи. Если что, заходите, информируйте, обменяемся, поделимся, посоветуемся…
З л ы д е н ь. Отлично, Самосейкин. Так держать! А я уж постараюсь, чтобы они взвыли от чуткости.
Игнат и Павлина входят к Бронебойному. Хотят поздороваться, но вместо лица начальника видят его нижнюю часть спины. Б р о н е б о й н ы й выбирает бутылки из-под стола.
И г н а т. Можно к вам?
Бронебойный жестом приглашает посетителей присесть.
П а в л и н а. От Самосейкина мы. Не расшалопили, не разобрались и премся на самый верх, а он говорит — у вас меняют?!
Б р о н е б о й н ы й. Ну?..
П а в л и н а. Это же мы хотели…
З л ы д е н ь. Не спеши удовлетворять, Бронебойный, тут разобраться надо!