М и л е н ь к и й (ничего не понимая). Абсолютно справедливо!
З л ы д е н ь. Не пойми меня правильно, но полагаю я, что ты ни ухом, ни рылом не смыслишь в моей справедливости.
М и л е н ь к и й. Не возражаю. Но если взять по крупному, так сказать, по большому счету, то, скажем, Самосейкин, Бронебойный, Яснотка и еще кой-кто…
З л ы д е н ь. Самосейкина, Бронебойного и Яснотку не трогай! Придет время, я ими сам займусь. Если удастся, помогу, подберу, выдвину.
М и л е н ь к и й. Извините, вы… (Показывает вверх.)
З л ы д е н ь. Нет, я снизу.
М и л е н ь к и й. Так сказать, в переносном смысле?
З л ы д е н ь. Зачем же в переносном? В прямом. Я бы сказал — в буквальном.
М и л е н ь к и й (растерянно). Не понимаю…
З л ы д е н ь. Не пойми меня правильно, но как Злыдень я…
М и л е н ь к и й (перебивает). Редкая фамилия.
З л ы д е н ь. Мы все под одной фамилией. И определенное место в структуре популяции получили, когда ваших ясноток, самосейкиных, бронебойных и прочая еще в зародыше не было. Так что честь имею. (Подает руку.) Держите! Мы еще встретимся. Рад был познакомиться. На безрыбье и Миленький хек.
М и л е н ь к и й. А наверх, к товарищу Деловому?
З л ы д е н ь. Наверху меня тем более не поймут. (Уходит.)
М и л е н ь к и й. Убей меня бог, какое-то инкогнито… и на что-то намекает!
Появляется Н е у п о к о е в.
Н е у п о к о е в (Любочке). Мадам, прошу зеленый! Дело срочное. Дело горит и не терпит!
Л ю б о ч к а (решительно загораживает собой дверь). Дело не волк. (Протягивает руку.) По одному экземпляру каждого снимочка, иначе не прорвешься!
Н е у п о к о е в. Вас понял! (Передает Любочке конверт со снимками и входит к Миленькому.) Мое почтение, Миленький!
М и л е н ь к и й. Здоров!.. Ну и как?..
Н е у п о к о е в. Все сделано! Все готово! Все в абажуре, как говорит твой шеф.
Звонит телефон.
М и л е н ь к и й. Миленький у аппарата. (Слушает.) Есть… Есть… Есть, Иван Никитич!
Любочка рассматривает снимки, хохочет от души.
Л ю б о ч к а. Бронебойный! Мамочки, ну и рожа! Дыркина? Кого это она целует? А здесь уже совсем окосела. И Самосейкин! Жрет, аж за ушами трещит. И Яснотка?! Ой-ой-ой! Господи помилуй, что этот Неупокоев наснимал?! Ну, работнички, сейчас я вас обрадую! (Убегает.)
М и л е н ь к и й (заканчивает разговор). Будет исполнено, Иван Никитич! Непременно! Понимаю! Хорошо, Иван Никитич! Есть! (Положив трубку, к Неупокоеву.) Опять надо мотыля искать. Ну что, Неупокоев, я думаю, что полоску или подвальчик с переходом на четвертую страницу мы могли бы соорудить. И давай так: я беру на себя редактора, ты получаешь пятьдесят процентов гонорара, а статью делаем под псевдонимом, и я прилагаю ее к курсовой работе. Сессия на носу, а мне пока и рубля не накопили строчки.
Н е у п о к о е в. А чего на свадьбу не пришел? Любочка была как туча.
М и л е н ь к и й. Перепить боялся. Как дорвусь, остановиться не могу. Но у тебя-то, наверное, впечатлений хватает?
Н е у п о к о е в. У меня даже лишние.
М и л е н ь к и й. Вот видишь! А вообще я материал вижу так: вначале шапку — «Дело молодоженов — наше дело». Снимки веером! Заголовки клишированные, подзаголовки набором, текст восьмым полужирным. В правом углу вступление-запевка о браке за рубежом. В левом — цитату…
Н е у п о к о е в (иронично). Люби меня, как я тебя?..
М и л е н ь к и й. Абсолютно справедливо! По тексту раскрываем тезис: любовь — это звучит мощно! Яркими мазками даем сам момент регистрации брака, сюда же монтируем выдержку из Дыркиной речи, которая всесторонне раскрывает значительность факта. Лиризм, взволнованность и прочие детали будут ощущаться в каждом элементе народного свадебного обряда, который якобы дошел до нас через века и обогатился новым содержанием. Отдельным куском вмажем материал, анализирующий душевное состояние родителей, которые готовы на все во имя счастья и благополучия молодых специалистов. В финале — аккорд, как апофеоз, в единой гамме объединяющий голоса представителей общественности, разделившей торжество момента с родными и близкими покойной…