Им и говорит
А что дитя? — он тоже человек
Он подлежит и пуле и закону
А что такого? — он ведь человек
А значит родственник и пуле и закону
Они имеют право на него
Тем более когда он пионером
Бежит вперед и служит всем примером
Чего примером? — этого… того
Подойди ко мне, мой Павлик
Как уж я тебя любила
Нет, не я тебя убила
С неба странный ангел Авлик
К нам сошел весь в пене розовой
Спрашивает: где Морозовы
Ну, ему и указали
Он приходит, а мы в зале
Ждем его, он тебя взял
Своей пеной обвязал
В ухо слово вдул Оил
Чем-то белым напоил
Ты и вепрем обернулся
Да и тятеньку убил
А когда назад вернулся
Тебя дедушка убил
А как же?
Так надо!
И все исчезло в пене розовой
Зойя! — так вот мы Морозовы
И всей стране известны стали
Дерево осинное
Дерево ли ивовое
Всякое красивое
Кто из них красивевее
А красивевей береза
С нею меж деревьями
Связано поверие
Про Павлика Морозова
Деточку невинную
Сгубленну злодеями
Вот они что сделали
Да вот не под ивою
Да не по осиною
А вот под березою
Загубили псиные
Павлика Морозова
Деточку
Девочка идет смеясь
Крови в ней всего три литра
Да, всего четыре литра
Литров пять там или шесть
И от малого укола
Может вытечь вся она
Девочка! Моя родная!
Ради мамы, ради школы,
Ради Родины и долга
Перед Родиною — долго
Жить обязана! Родная
Береги-храни себя!
И чтой-то молодежь все женится
Что это мода за така
Глядит с улыбкой знатока
И женится себе, все женится
А то бывало в наши лета
Мы разве ж знали про любовь
Мы знали — Родина и кровь
И кое-что еще — но это
Разве ж объяснишь
Вот жаркая, словно Освенцима печь
Любовью меня хочет женщина сжечь
Я голый стою перед нею и плачу
Рукою являя стыдливость девичью
Она же покручивая черный ус:
Не бойся — смеясь говорит мне — мит унс
Бог
Женщина белая, стройная, чистая
Что тебе делать со мною мучнистым
В общем-то ясно, что делать со мной
Да на что тебе червь этот подлый мучной
Разным к тому же бессмысленным мучимый
Да и к любви навсегда не обученный
Как знамя, полотнище какое
Скачут девы молодые
Они и того моложе
В море прыгают худые
Предвкушая сладость ложа
Предвкушая полнотелость
Внутренних частей коварство
Смерти дальность, жизни целость
Непомерность государства
Поскольку ты сам выбирал где родиться
То с кротостью пущей неси
Вот этого места событья и лица
А нет — так тем боле неси
Поскольку ты значит поставлен — и стой
И смысл твой выходит что самый простой
Но единственный
Один еврей на свете жил
Красивый и отважный
И это очень важно
Что он евреем был
А то вот русским, скажем
Или б китайцем был
Но он евреем был
И это очень важно
Очень
Когда бы был бы я китайцем
То я хотел бы немцем стать
Но русским — вряд ли, чехом — вряд ли
Американцем — тоже вряд ли
Китайцу лучше немцем быть
Но уж поскольку есть я русский
То немцем мне уже не стать
И русским тоже мне не стать
По той же самой по причине
Когда безумные евреи
Россию Родиной зовут
И лучше русского умеют
Там где их вовсе не зовут
А где зовут — и там умеют
А там где сами позовут –
Она встает во всей красе
Россия — Родина евреев
Вот могут скажем ли литовцы
Латыши, разные эстонцы
Россию как родную мать
Глубоко в сердце воспринять
Чтобы любовь была большая
Конечно могут — кто мешает
Еврей тем и интересен, что не совсем русский
А китаец тем неинтересен, что совсем не русский
А русский не то чтобы неинтересен
А просто — некая точка отсчета тех кто интересен и неинтересен
Вот живет антисемит
Книги русские читает
Ну, а рядышком семит
Книжки тежие читает
Правда, вот антисемит
Чувствует намного тоньше
Но зато в ответ семит
Мыслиит немного тоньше
А над ними Бог живет
Всех умнее их и тоньше
Так что пред Его лицом
Кто умнее тут? кто тоньше
Латыша стрелок латышский
Подстрелил — ай да стрелок!
А ворошиловский стрелок
Ворошилова не смог
Однако
Вот он Рейган к себе их манил
Завлекал золотыми объятьями
Но Бог этого не попустил
Потому что с китайцами братья мы
Породнились мы плотью и мифами
Породнил нас родимый шамбал
Потому что с китайцами — скифы мы
А вы — бляди и злой интеграл
Когда б стояла над Китаем
Погода гнусная такая
То за их гнусные дела
Все было бы по справедливости
То есть стояла б где должна
А может быть она сама
Уже стоит по справедливости?..
Что-то не верится
Поляк поляку глаз не выклюет
Да и чех чеху глаз не выклюет
Ну если там немножко выклюет
А русский — он совсем другой
Он за высокую идею
Какому хочешь прохиндею
Глаз выклюет, да и другой
Глаз
Тоже
Выклюет
Вот говорят, что наши люди
Хотели Папу подстрелить
Так этого не может быть
Они для нас мертвы заране
Священнослужители стало быть
Хотя вот их и подстрелить –
Не преступленье, стало быть
В этом, узком, смысле
Вот и забыли председателя
По имени Мао Дзе-дун
А был уж как властитель дум
И в качестве даров подателя
А щас с протянутой рукой
Летит к нам сам: О, помяните!
Ведь был я многих знаменитей!
А мы в ответ его — ногой!
Они живут не думая
Реакционны что
Ну что ж, понять их можно
А вот простить — никак
Верней — простить их можно
А вот понять — никак:
Ведь реакционеры
А с легкостью живут
Чтобы режим военный утвердить
То надо б отключить канализацыо
И ни одна не устоит
Цивилизованная нацья
Когда фекальи потекут вовне
Ведь дух борьбы — он гордый по природе
Он задохнется в этаком говне
И полностью умрет в народе
Есть страна такая — Чад
Там повсюду смрад и чад
Негры — бедные пигмейцы
Мрут за власть как европейцы
Потому что там свобода
Объявилася сама
И крови требует с народа
Коль не вправе требовать ума
Вдали Афганистан многострадальный
Вблизи — многострадальный мой народ
От одного многострадального к другому
Летит в виде подарка самолет
А в самолете — воинские части
А в воинских частях сидит народ
Народ — ведь он всегда ленив отчасти
Не повезут — так сам не побежит
Ты думаешь честно и просто
Как ярче б на свете прожить
За какой бы страдающий остров
Беспокойную жизнь положить
За свободу