Декабрьским вечером 1986 года Карим пришел домой навеселе. Карина помогала Алине вырезать из фольги снежинки. Поцеловав супруга в щеку, Карина спросила, по какому случаю праздник. Вместо ответа Карим взял ее за руку и подвел к окну. За окном шел снег, тускло светила одинокая лампочка у входа в подъезд. И только девятая модель «Жигулей» ярко-красного цвета красовалась посреди двора, как нарядная дорогая игрушка. Не хватало только бантика на капоте.
– Наша. Завтра иду номера получать.
В советской стране в двадцать семь лет иметь собственную машину, да еще такую дорогую, считалось неприличным. Карина не понимала, радоваться ей или переживать. Она знала, что Карим давно мечтает о «своей тачке», и внутренне к этой покупке была готова.
– Надеюсь, ты будешь иногда нас на ней катать.
– Одевайтесь. Прямо сейчас и прокатимся.
Лидер
Салам алейкум, Курбан.
Ты прекрасно знаешь, как я не люблю, когда меня кидают. Твои проблемы – это только твои проблемы. На меня их переводить не нужно. Даю тебе еще одну неделю. Потом включаю счетчик.
Перестройка! Гласность! Ускорение! Третий год страна носилась с идеями Михаила Горбачева. Третий год страна обалдевала от свободы слова, от возможности выехать за границу, от высказываний первой леди страны Раисы Максимовны. Прибалтика уже вовсю требовала полного суверенитета, а в Москве набирал популярность Борис Николаевич Ельцин.
Дагестан тоже менялся. Из Дербента массово уезжали в Израиль на ПМЖ таты. Небольшой народ, столетиями живший на древней Дербентской земле, целыми кварталами спешно распродавал свое имущество и отбывал на Землю обетованную. Жившие рядом с ними бок о бок дагестанцы, не все конечно, а самые «предприимчивые», воспользовавшись бардаком в стране, стали на этом делать свой «маленький бизнес». Отъезжающих в Израиль обворовывали, грабили, обманывали, запугивали. В общем, старались, чтобы последние дни на дагестанской земле таты запомнили хорошо и надолго.
Душным июльским вечером Карим, вернувшись домой, застал у себя Джамала. Старший брат был явно чем-то взволнован.
– Джамал, просто так ты до моего уровня не опускаешься. Случилось что?
– Да я по делу. Ты же знаешь моего соседа – Мишу Ягудаева?
– Конечно, столько лет на одной лестничной клетке вы с ним живете. Мне иногда даже кажется, что этот еврей тебе больше брат, чем я.
– Понимаешь, тут такое дело. Они уезжать собрались, продали квартиру за бесценок, вещи, какие смогли. Послезавтра у них самолет в Москву, оттуда – в Тель-Авив. Паспорта уже получили. А вчера постучал к ним кто-то ночью, жена его дверь открыла, ее по голове чем-то тяжелым… Нашли деньги, они их в морозилке держали, и забрали все. Бабка их в больнице с инфарктом. Миша про тебя знает. Просит помощи. Можешь помочь? Я бы за кого-нибудь другого никогда не просил, но Мишка мне действительно как брат.
– Вот суки! Подозреваете кого-нибудь?
– Кроме тех, кто купил квартиру, о деньгах знал только я.
– Адрес мне их дай и возвращайся домой. Мише скажи, что меня не застал и помочь мы ничем не сможем, а я все, что нужно, сделаю.
На следующий день возле большого красивого дома в одном из дербентских магалов остановились две «девятки». Из одной вышли Карим и двое парней спортивного телосложения. Они остались курить возле машины, а Карим заглянул в открытые ворота. Во дворе сидел на горшке мальчик. Карим подошел к нему, поздоровался и спросил, дома ли папа. Тот ответил, что не знает, но покажет ему, «где мама, которая знает – дома папа или нет». Вместе они и вошли в дом. В прихожей их встретила женщина лет сорока. На голове у нее был черный с ярко-желтыми бабочками платок. Она провела Карима в комнату. На диване перед телевизором сидел небритый мужчина в спортивных штанах и футболке сборной Германии.
– Салам алейкум. Я Карим из Каспийска. Слышал?
Визит Карима, видимо, не понравился хозяину дома, поэтому ответил он не очень вежливо.
– Я Магомед из Дербента, меня тоже многие знают.
– Ну, раз нас с тобой знают, мы, я думаю, быстро разберемся. Ты на днях квартиру прикупил недорого, поздравляю.
– И чё?
– Ты слышал, что хозяев квартиры ограбили? Эти люди – мои друзья. Завтра у них самолет, поэтому сегодня ты найдешь тех, кто это сделал, и вернешь все деньги. Еще тысячу добавишь к этой сумме на лечение бабушки.
– Ты что мне угрожаешь?
– Да. Я тебе угрожаю.
Карим взял со стола небольшой стеклянный чайник, отпил прямо из носика, потом аккуратно поставил его на место и вышел. Мужик подбежал к окну. Он успел заметить, как на ходу Карим бросил оставшимся на улице: «Поехали», и две одинаковые машины тронулись с места. Они сделали круг и вернулись к дому Магомеда, но остановились в ста метрах от его ворот.