8 января в 11 часов дня Кариму позвонили.
– Добрый день, Карим Альдерович. Вас беспокоят из приемной ректора. Ахмед Магомедович примет вас сегодня в 12–30.
Карим стал собираться. Сегодня он должен объявить о своих планах. Помешать они уже не смогут, но предупредить ректора нужно. Это будет и демонстрацией его уважения, и доказательством прочности его позиций. Конечно, ректор вряд ли будет его сторонником, но открыто конфликтовать с руководителем столь высокого ранга пока рано.
Карим вышел на улицу. Морозный воздух приятно ударил в свежевыбритое лицо. Он уже потянулся к двери своей машины, когда периферическим зрением уловил какое-то движение, и тут же рядом с ним очутились двое. Одеты они были в одинаковые серые плащи, и на головах у них были похожие фетровые шляпы. Как говорится, два молодца, одинаковых с лица.
– Не торопись, Карим. Садись в нашу машину, поговорить нужно.
– Я спешу. Приходите в мой офис, там поговорим.
– Говорить мы все-таки будем в нашем офисе. У нас теплее. Делай, что тебе говорят, и не привлекай внимание.
Карим увидел перед своим носом удостоверение капитана Комитета Государственной Безопасности СССР и сразу как-то обмяк. Ноги не слушались, чекистам пришлось вести его к машине практически под руки.
В черной «Волге» сидели еще двое. Один за рулем, другой рядом с водителем. Карима усадили на заднее сидение, по обе стороны от него разместились плечистые «мальчики», и машина рванула в сторону Махачкалы.
Эту песню Карим пропел про себя дважды от начала до конца. Не помогло. «Интересно, что им от меня нужно, – думал он. – Кто мог меня сдать? Нет, я сам виноват. Где-то допустил ошибку, промах. Где? Где? Где? Нужно вспомнить каждое серьезное дело за последний год. Вспомнить! Вспомнить! Вспомнить! А что тут вспоминать, каждое мое дело – это по советскому Уголовному кодексу статья. Говорила мне Карина: остановись. Легко сказать. Деньги вложены, что, я их бросить должен был? А может, им моя общественная деятельность не понравилась? Точно. Если бы их интересовали мои дела – вызвали бы повесткой в райотдел. Чекисты такой фигней не занимаются. А может, эти ребята и не чекисты никакие. Сейчас удостоверение сделать, что пописать пойти. Тогда – кто?»
Но его привезли к известному всем махачкалинцам серому зданию в центре города. Кариму стало легче. Неприметная дверь в торце здания распахнулась, и по длинному коридору его провели в небольшой кабинет без окон и оставили одного. Карим сел на стул и огляделся: обстановка самая простая – стол, стул, еще шкаф для документов и массивный металлический сейф серого цвета. Карим стал ждать. Минут через двадцать в кабинет вошел неизвестный. Не представившись и не поздоровавшись, спросил:
– Что у вас в карманах?
Карим выложил на стол ключи от машины, зажигалку, сигареты, деньги. Человек молча сгреб все в целлофановый пакет и вышел. Прошло еще какое-то время, Карим сидел один. Его персоной никто не интересовался. Когда ему стало казаться, что день уже закончился, в дверь вошел еще один новый для Карима персонаж.
– Меня зовут Расим Камилович. Я майор КГБ. У меня есть к вам несколько вопросов. Как видите, я без бумаг и диктофона. Поэтому советую вам говорить со мной предельно откровенно.
– А если я вообще откажусь с вами говорить?
Вместо ответа майор нажал на какую-то кнопку под крышкой стола. Вошел молодой сотрудник в форме. Майор обратился к нему:
– В моем кабинете на столе лежит папка открытая. Собери аккуратно все бумаги и принеси.
Принесли папку. Майор открыл ее, начал читать.
– Так… Посмотрим… Джандаров Карим Альдерович. 1959 года рождения. Место рождения. Национальность. Член ВЛКСМ. Семейное положение. Это все лирика… А вот то, что нас, собственно, интересует. Итак, спекуляция музыкальными инструментами, незаконное предпринимательство, вымогательство, создание ОПГ, незаконное хранение и ношение оружия, незаконный оборот спиртосодержащей продукции. Водку, что ли, в гараже разливал, а, Карим? Ну и по мелочи страниц восемьдесят.