В. Вересаев
Наплевать!
Борьба за право
Всякое наше право создано борьбою. И прочны всѣ наши права только до тѣхъ поръ, пока мы готовы за нихъ бороться. Это можно одинаково сказать и про право отдѣльнаго человѣка, и про права народа.
Въ давнія, первобытныя времена человѣкъ сталъ приручать дикихъ животныхъ, — коровъ, козъ, овецъ, приручилъ и сказалъ: "это мое стадо!" Вырубилъ участокъ лѣса, выкорчевалъ пни, распахалъ, засѣялъ землю и сказалъ: "Это моя земля!" Онъ въ правѣ былъ бы ждать, что всякій признаетъ за нимъ его собственность: онъ трудился, приручалъ, рубилъ, пахалъ. Хочется другому имѣть стадо или пашню, — поработай, потрудись, какъ я! Звѣрья въ лѣсахъ много, земли, — сколько угодно. Однако недовольно было человѣку сказать: "это мое!", чтобы всѣ другіе признали за нимъ его право. Пришелъ другой человѣкъ, — и отобралъ у него его стадо, и снялъ за него хлѣбъ съ пашни. И только тогда всѣ признаютъ за нимъ его право на его стадо и землю, только тогда никто не станетъ его трогать, когда человѣкъ покажетъ, что онъ умѣетъ отстоять свое право и никому не позволитъ нарушить его.
Теперь представимъ себѣ, что рядомъ съ этимъ человѣкомъ другіе люди тоже завели себѣ по стаду или обработали по участку земли. Всѣмъ имъ будетъ очень выгодно соединиться вмѣстѣ и сообща защищать отъ чужихъ людей свое право на владѣніе скотомъ и землею. Если какой хищникъ обидитъ одного, — за него станутъ всѣ, всѣ заступятся за каждаго, потому что иначе сегодня обидятъ другого, а завтра — меня. Но чтобы дѣло было по-прочнѣе, люди устанавливаютъ законъ, что стадо принадлежитъ тому, кто его вырастилъ, а земля тому, кто ее обработалъ. Согласны-ли другіе люди съ такимъ закономъ, или нѣтъ, — все равно: имъ теперь приходится подчиниться не только потому, что это справедливо, а и потому, что, если кто попытается нарушить законъ, то все общество дружно встанетъ на защиту своего права и заставитъ человѣка подчиниться закону.
Такъ было въ древнія времена. Такъ было позже. Такъ оно и теперь. Всякій законъ, всякое право соблюдаются лишь тогда, когда за ними стоитъ сила, готовая ихъ защищать. Также и всякое новое право, всякій новый законъ можно завоевать только борьбою. Пока человѣкъ проситъ и ходатайствуетъ, онъ ничего не добьется. Защитникамъ старыхъ правъ невыгодно отказываться отъ нихъ, и уступаютъ они только силѣ. И вотъ тогда другъ противъ друга стоятъ двѣ партіи, два класса. И оба заявляютъ что они стоятъ за право. Только одни стоятъ за право прошедшее, за то, чтобы, все осталось такъ, какъ есть. Другіе стоятъ за право будущее, за то, чтобы стало иначе, чѣмъ теперь; они стоятъ за вѣчно-новое рожденіе и обновленіе права.
Путемъ такой вѣковой борьбы, упорной и жестокой, наріодъ добывалъ себѣ всякое новое право, — уничтоженіе рабства, крѣпостничества, свободу слова и вѣры, право самому распоряжаться своею судьбою. Куда мы ни посмотримъ, мы вездѣ увидимъ, что рожденіе права, какъ и рожденіе человѣка, сопровождается тяжелыми родовыми муками.
Ни одно новое право не дается народу само собою. Онъ долженъ за него бороться и спорить, сражаться и истекать кровью. Слѣдуетъ-ли жалѣть, что это такъ? Именно страданія и борьба создаютъ между народомъ и его правами такую-же внутреннюю связь, каку между матерью и ребенкомъ создаютъ материнскія родильныя муки и опасность смерти. Дареное право, или право, добытое безъ труда, это — то же самое, что ребенокъ, найденный подъ капустнымъ листомъ: кто станетъ его особенно беречь? Первая встрѣчная собака яли ворона утащитъ его изъ-подъ капустнаго листа, и никто даже не замѣтитъ этого. Но мать, въ крови и мукахъ родившая дитя, сумѣетъ сберечь его и не позволитъ отнять у себя.
Точно такъ же и народъ никогда не отдастъ назадъ тѣхъ правъ и учрежденій, которыя онъ завоевалъ кровавымъ трудомъ. Можно прямо сказать: народъ тѣмъ сильнѣе любитъ свои права, тѣмъ упорнѣе готовъ защищать ихъ, чѣмъ труднѣе онъ ихъ добылъ, чѣмъ дольше и настойчивѣе за нихъ боролся. Крѣпкая связь народа съ его правами вытекаетъ не изъ привычки, а изъ жертвъ. Если судьба благоволитъ къ какому-нибудь народу, то она не даритъ ему того, въ чемъ онъ нуждается, и не облегчаетъ ему пути къ его достиженію, а, наоборотъ, затрудняетъ ему этотъ путь. Въ этомъ смыслѣ можно сказать съ полною рѣшительностью: борьба, которая потребна для рожденія права, есть не проклятіе, а благословеніе.
Не только весь народъ, но и каждый человѣкъ въ отдѣльности каждую минуту долженъ быть готовъ защищать свое право.
Скажемъ, кончилъ плотникъ въ городѣ свою работу, спѣшитъ ѣхать въ деревню. А хозяинъ при расчете обчелъ его на рубль. Чтобы взыскать съ хозяина этотъ рубль, нужно на нѣсколько дней задержаться в городѣ, нужно ходить по всякимъ мѣстамъ, обращаться, можетъ быть, къ адвокату. Въ десять, въ двадцать разъ больше проживешь и просудишь! Стоитъ-ли такъ канителиться изъ-за рубля? Конечно, пріятно бы проучить мерзавца-хозяина, да что подѣлаешь? Выругается рабочій, скажетъ хозяину: "разживайся, подлецъ, съ моихъ денегъ!" — и уѣдетъ въ деревню.