Между Францией и Пруссией сохранялось доброе взаимопонимание, и король Фридрих Вильгельм скрупулезно соблюдал условия договора 1795 года. Бонапарт отправил к нему Дюрока, чтобы тот убедил короля продвинуть границу своих войск до Нижнего Рейна, сократив таким образом линию обороны. Прусский король согласился и обещал лично договориться с Саксонией, Данией и Швецией в целях соблюдения нейтралитета.
Оставались по-прежнему Англия, Австрия и Бавария, но эти три державы еще не были готовы возобновить враждебные действия. Так Бонапарт получил возможность, не теряя их из виду, направить свой взгляд вглубь страны.
Новое правительство располагалось в Тюильри. Бонапарт занимал дворец королей, и мало-помалу старые порядки двора стали вновь появляться в этих апартаментах, откуда их выгнали члены Конвента. Правда, следует сказать, что первой привилегией короны, присвоенной Бонапартом, было право помилования. Мсье Дефе, французский эмигрант, взятый в Тироле, был препровожден в Гренобль и приговорен к смерти. Бонапарт, узнав эту новость, приказывает своему секретарю написать на клочке бумаги: «Первый консул повелевает приостановить приговор мсье Дефе» и, подписав этот лаконичный приказ, отправляет его генералу Ферино. Мсье Дефе спасен.
Теперь у него начинает пробиваться новая страсть, занявшая в душе важнейшее после войны место, — страсть к монументам. Сначала он удовлетворяется тем, что приказывает снести лавчонки, засоряющие двор Тюильри. Вскоре, глядя в одно из окон, он обращает внимание, что набережная д'Орсей внезапно обрывается, отчего Сена, разливаясь каждую зиму, мешает сообщениям с Сен-Жерменским предместьем, и пишет такие слова: «Набережная Школы плавания будет закончена в ближайшую кампанию», и отправляет их министру внутренних дел. Тот спешит подчиниться. Ежедневная толпа народа, пересекающая Сену на лодчонках между Лувром и Катр-Насьон, указывает на необходимость моста в этом месте. Первый консул посылает за мсье Персье и Фонтэном. И мост Искусств волшебной конструкцией перекидывается с одного берега на другой. Вандомская площадь осиротела без статуи Людовика XIV. Литая колонна с пушками, отбитыми у австрийцев в трехмесячной кампании, заменит ее. Сгоревший Хлебный рынок будет вновь возведен из железа. Целые лье новых набережных из конца в конец столицы оденут воды реки. Для биржи будет возведен дворец. Церкви инвалидов будет возвращено ее первоначальное предназначение; она засияет, как сверкнула в первый раз под солнцем Людовика XIV. Четыре кладбища, которые составляют некрополи Каира, будут расположены в четырех важных точках Парижа. Наконец, если Бог дарует ему время и силы, будет пробита улица; от Сен-Жермен л'Оксеруа она протянется к заставе Трон и будет шириной в сто шагов, ее усадят деревьями, как на бульварах, и украсят аркадами, как улицу Риволи… Но с этой улицей придется еще подождать, так как она должна называться Императорской.
В это время, в первый год XIX века, готовил он свои воинские чудеса. Закон о рекрутском наборе исполнялся с энтузиазмом — организовывался новый воинский материал. Массы людей поднимались, направлялись от побережья Генуи до Нижнего Рейна. Резервная армия собиралась в лагере Дижона; она состояла в основном из голландской армии, успокоившей Вандею.
Со своей стороны противник отвечал на эти приготовления такими же воинственными действиями. Австрия форсировала набор, Англия наняла двенадцать тысяч баварцев. Один из самых ловких ее агентов занимался вербовкой в Швабии, Франкении, Оденвальде. Наконец, шесть тысяч вюртембергцев, швейцарские полки и дворянский корпус эмигрантов под командованием принца Конде перешли со службы Павлу I на содержание Георга III. Все эти формирования были предназначены для действий на Рейне. Австрия отправляет своих лучших солдат в Италию. Здесь союзники намеревались открыть кампанию.
Семнадцатого марта 1800 года, во время работы по учреждению дипломатических школ, основанных мсье де Талейраном, Бонапарт внезапно оборачивается к своему секретарю и весело спрашивает его:
— Где, по вашему мнению, я разобью Меласса?
— Не могу знать, — отвечает удивленный секретарь.