В полдень священник императора благословил могилу, сооруженную у источника Торбетт, и зачитал соответствующие молитвы. После этого в могилу был опущен гроб под грохот артиллерийских салютов пушек фортов и военно-морской эскадры. Склеп был плотно закрыт каменной кладкой в нашем присутствии; у могилы был выставлен почетный караул.
После этого мы подготовили и подписали это письменное показание, отмеченное датой, указанной выше.
Подписано: граф де Монтолон, граф Бертран, Маршан.
11 мая губернатор прислал своих людей в Лонгвуд, чтобы сделать опись мебели, принадлежащей английскому правительству. Некоторые предметы этой мебели использовались императором, и мы бы взяли их с собой, но приказы, полученные людьми губернатора о составлении описи английской мебели и ее изъятии, отличались педантичностью, и мы не настаивали на том, чтобы мебель оставили нам. Вечером 11 мая граф де Монтолон сообщил мне, что на следующий день приедет губернатор, чтобы проверить опись личных вещей императора. Граф решил, что было бы правильным аккуратно разложить все эти вещи в гостиной, чтобы губернатор смог сам проверить их наличие или поручить это другим людям. Для нас личные вещи императора являлись священными реликвиями; было важно, чтобы во время показа иностранцам, сопровождавшим губернатора, эти вещи вызывали бы у них глубокое уважение, а не впечатление распродажи подержанной одежды. Гостиная была погружена в полумрак, и Сен-Дени вместе со мною перенес в нее все императорские вещи. Мы разложили их таким образом, чтобы у каждого входящего в гостиную сам их вид вызывал бы чувство глубокого уважения.
Сэр Хадсон Лоу приехал утром в сопровождении своего штаба, маркиза де Моншеню, его адъютанта г-на Кора и еще нескольких человек. Губернатор по очереди осмотрел каждый предмет, прочитал дополнительно распоряжения № 1 к завещанию, а также приложенные описи, и попросил вскрыть печати, которыми были опечатаны три ящика из красного дерева. Когда печати были вскрыты, я открыл ящики. Губернатор внимательно рассмотрел все табакерки; его комментарии свидетельствовали о том, что он знаком с рисунками, камеями и медалями. Уделив осмотру вещей примерно около часа, губернатор заявил, что мы можем приступить к предварительному выполнению завещания покойного, поскольку он не может разрешить его окончательного выполнения без согласования этого вопроса со своим правительством. Эти следы былой славы были всеми присутствовавшими осмотрены с большим сочувствием и с нескрываемым восхищением. После отъезда губернатора я вновь опечатал ящики, двери гостиной были заперты, а граф де Монтолон написал следующее заявление:
Заявление относительно осмотра вещей императора губернатором и вскрытия в его присутствии дополнительных распоряжений № 1 к завещанию В этот день, 12 мая 1821 года, в Лонгвуде, на острове Святой Елены, губернатор острова приехал в Лонгвуд, чтобы приступить к осмотру одежды императора Наполеона и другой его собственности на острове Святой Елены. Мы, нижеподписавшиеся, в соответствии с полученными инструкциями вскрыли в его присутствии дополнительные распоряжения № 1 к завещанию, также приложенные описи вещей императора.
Ознакомившись с вышеупомянутыми документами, губернатор в нашем присутствии сломал печати на трех ящиках из красного дерева, упомянутых в протоколе от 27 апреля и содержавших предметы, перечисленные в приложенных описях под номерами 1, 2 и 3.
Губернатор объявил нам, что не может разрешить окончательного выполнения условий дополнительных распоряжений к завещанию, представленных ему, так как он обязан согласовать этот вопрос со своим правительством, но что мы можем приступить к предварительному выполнению этих распоряжений.
После этого мы составили и подписали настоящее заявление, отмеченное вышеупомянутой датой.
Подписано: граф де Монтолон, граф Бертран, Маршан.
Заявление относительно распределения личных вещей императора
В этот день, 14 мая 1821 года, в Лонгвуде, на острове Святой Елены, в соответствии с инструкциями, содержащимися в дополнительных распоряжениях № 2 к завещанию, мы приступили к распределению личных вещей императора Наполеона и его книг, а также упаковали два ящика с предметами, которые он оставил принцам и принцессам своей семьи.
После этого мы составили и подписали настоящее заявление, отмеченное вышеупомянутой датой.