Во второй раз он возвращался из Майнца при совершенно других обстоятельствах. В этот раз, как и в случае со Сморгонью, он покидал армию, находившуюся все еще в состоянии войны, и возвращался в Париж не для того, чтобы вручить Франции плоды своих побед, а для того, чтобы потребовать новых дотаций в живой силе и денежных средствах, чтобы ликвидировать последствия поражения и потерь, понесенных нашей армией.
Что касается меня, то мне никогда не приходила в голову мысль о том, что император сможет, в конце концов, уступить в борьбе, которую он постоянно вел, ибо в своих раздумьях я никогда не доходил до подобной мысли. И только размышляя об этом уже потом, я смог понять серьезность опасности, угрожавшей ему в тот период. Меня можно было сравнить с человеком, проведшим ночь во сне на краю пропасти, полностью находившимся в неведении относительно той опасности, которой он подвергался, до тех пор, пока она не становилась явной при дневном свете. Тем не менее я могу сказать, что все устали от войны и что все мои друзья, которых я видел, вернувшись из Майнца, говорили мне о необходимости мира.
В самом дворце я слышал от лиц, приближенных к императору, те же самые высказывания, но не в присутствии его величества, хотя при нем они говорили прямо противоположные вещи. Когда император оказывал мне честь, как он это часто делал, расспрашивая, что говорят по этому поводу люди, то я докладывал ему чистую правду; и когда во время этих конфиденциальных разговоров с императором я произносил слово «мир», он восклицал: «Мир! Есть люди, не желающие его, и чем больше я уступаю им, тем больше они требуют».
XV. Военная кампания во Франции
Меневаль
Когда наши враги пришли к решению — в отношении которого у них было немало сомнений — о переходе их войск через наши границы, император принял первые необходимые меры для защиты этих границ, которым угрожали силы коалиции и все вооруженные силы Германии. После того как Наполеон отдал самые срочные распоряжения о реорганизации армии, он отправился в Сен-Клу, куда прибыл 9 ноября.
Радость от того, что он вновь увидел свою супругу и сына, была, как бальзам, пролитый на раны Наполеона, но это было минутным забвением от всех насущных забот, которые его осаждали. Каждое мгновение его времени было отдано обеспечению защиты территории Франции. Ежечасно в течение дня проводились заседания советов администрации под председательством Наполеона. Принимались чрезвычайные меры и усилия для того, чтобы набрать рекрутов для армии, привести в порядок артиллерию, требовавшую ремонта, изготовить новое оружие вместо вышедшего из строя и утерянного и так далее. Денежные средства, накопление в течение десяти лет в подвалах Тюильри, были использованы для того, чтобы покрыть возникшие чрезвычайные расходы. Это денежное сокровище было накоплено в результате ежегодных сбережений в размере четырнадцати миллионов франков за счет фондов цивильного листа. Данное обстоятельство не помешало императорскому двору стать самым блестящим в Европе. Таков был результат хорошо отрегулированной административной деятельности, свободной от злоупотреблений.
Констан
В редких случаях император откладывал в сторону важнейшие дела, которыми был занят, чтобы посетить театр, — но не для собственного удовольствия, а с той целью, чтобы показать себя на публике. Предметами его забот были все полезные мероприятия; и он никогда полностью не полагался на информацию даже тех людей, которых уважал, а стремился сам докопаться до истины.
Среди учреждений и заведений, которые пользовались его особым покровительством, было одно, к которому он проявлял повышенный интерес. Я думаю, что в любой перерыв между проводимыми им военными кампаниями император, прибывая в Париж, не упускал случая, чтобы навестить институт дочерей членов Почетного легиона, которым руководила госпожа Кампань, сначала в Экуэне, а потом в Сен-Дени.
Император навестил институт и в ноябре. Следует объяснить, что в соответствии с правилами этого заведения ни один мужчина, за исключением императора, не допускался внутрь здания. Но поскольку императора всегда сопровождал эскорт, то его свита как бы составляла с ним одно целое и поэтому допускалась внутрь заведения вместе с ним. Помимо офицеров, его обычно сопровождали пажи. Вечером, вернувшись из Сен-Дени, император, войдя в свою комнату, где я ждал его, чтобы помочь ему раздеться перед сном, рассказал мне, смеясь при этом: «Итак, мои пажи хотят напоминать пажей прошлых времен! Маленькие идиоты! Знаешь, что они делают? Когда я собираюсь отправиться в Сен-Дени, они устраивают между собой соревнование, чтобы стать дежурным пажом в этот день и сопровождать меня в Сен-Дени. Ха-ха!»