После 12 апреля из всех великих людей, которые обычно окружали его, остались только генерал Бертран, обер-гофмаршал двора, и граф Друе. Место назначения для императора было определено, и тот факт, что он согласился с этим, во дворце долго секретом не оставался. 16 апреля мы были свидетелями прибытия специальных уполномоченных союзников, выбранных для сопровождения его величества к месту его высадки на острове Эльба. В моем присутствии он иногда говорил об императрице и своем сыне, но не так часто, как можно было ожидать. Но одна вещь произвела на меня сильное впечатление. А именно тот факт, что никогда, ни одного раза, его уста не произнесли хотя бы слово, которое могло бы напомнить о том акте отчаяния в ночь на 11 апреля, который, как мы видели, чуть не привел к роковому результату, чего мы так опасались. Что это была за ночь! Что это была за ночь! Всю свою жизнь я никогда не мог думать о ней без содрогания.
После прибытия специальных уполномоченных союзных держав император, казалось, стал постепенно осваиваться с их присутствием; и главным занятием всего обслуживающего персонала дворца стало выполнение обязанностей, связанных с подготовкой отъезда императора.
Однажды утром, когда я помогал одеваться его величеству, он, улыбаясь, сказал мне: «Ну что ж, сынок, приводи в порядок свою тачку: поедем сажать капусту!»