Клаузевиц утверждал: «Чтобы выиграть войну или какие-то ее крупные акты, которые мы называем кампаниями, необходимо понимать политику государства в высших ее проявлениях. Военная политика следует из политики государственной, и генерал должен быть в не меньшей степени государственным деятелем». В случае с Гитлером государственный деятель стал генералом, объединив, согласно Лидделл Гарту, стратега и политика в одном лице. «Он получил преимущества Александра или Цезаря, если обратиться к античности, а в позднейшие времена эти качества наиболее подходят Наполеону и Фридриху Великому. Это дало ему неограниченные возможности, какими не мог бы похвастаться никакой стратег».
Генерал Йодль, будучи в заключении в Нюрнберге, вторит Лидделл Гарту: «Стратегия - это главное в войне. Она включает в себя внутреннюю и внешнюю политику, военные операции и мобилизацию экономики, пропаганду и популярность в народе. Необходимо также, чтобы эти жизненно важные аспекты войны гармонировали с ее политическими целями и задачами». Он подчеркивает, что фюрер действительно руководил войной, а для всех высших офицеров Германии «стратегия оставалась тайной за семью печатями».
Йодль также говорит, что ранние победы фюрера придали ему уверенности в своих силах, так как он всегда отказывался подчиниться решениям главного командования, если они шли вразрез с его планами. Если Гитлер и потерял чувство реальности на позднейших стадиях войны, то можно согласиться с Йодлем, что его ранние победы основывались на чуде. (Это справедливо и для карьеры Наполеона).
После войны на Лидделл Гарта произвели определенное впечатление допросы немецких генералов, большинство из которых считало, что «у Гитлера был врожденный талант стратега и тактика». Однако генерал-штабист Франц Хадлер был другого мнения. Его дневник полон нелестных отзывов. «Его недопонимание вражеского потенциала начинает принимать гротескные формы, - писал он в 1942 году. - Он характеризуется неадекватными реакциями на происходящее и совершенно неспособен понять принцип лидерства.» Разочарованный генерал фон Типпельскирх считал приказ остановиться под Москвой, запрещающий отходить с занятых позиций, «его единственным достижением». Танковый Генерал Хассо фон Мантойффель, который видел фюрера больше, чем кто-либо из фронтовиков в 1944 году, когда ситуация складывалась уже совершенно отчаянная, говорил, что «Гитлер обладал гипнотическим воздействием на людей». Он читал много военной литературы, а также очень любил слушать лекции по военному делу. «Вкупе с его личным опытом это дало ему большие знания о проблемах, которые обычно не приходится решать генералам, - сказал генерал Лидделл Гарту. - Он прекрасно понимал, как чувствуют себя его войска... С другой стороны, у него не было понятия о высших стратегических и тактических комбинациях... Он не знал, как управлять армиями». В то же время он с интересом прислушивался к мнению военных с практическим опытом и интересными идеями. В отличие of этого, штабные генералы, подобные Альфреду Йодлю, который практически не оставлял Гитлера на всем протяжении войны, соглашаясь, что он отрицал какие бы то ни было формы обсуждения глобальных вопросов войны, продолжали считать его великим военачальником, действовавшим так, «как действовали все исторические герои и как они всегда будут действовать».