Битвы при Кранне и Лане. Капитуляция Суассона была большим несчастием, но Наполеон считал эту беду поправимой. Не успев разбить Блюхера по эту сторону Эня, он решил ждать его по ту сторону реки. За день и в ночь на 5 марта французы перешли через мост Барри-о-Бак. Блюхер расположил часть своей армии на горе Кранн, в сильной позиции на высоте 150 метров над уровнем Эня, защищенной крутыми склонами и доступной для артиллерии только в одном пункте, через узкое ущелье Гюртебиз. С остальным своим войском он рассчитывал напасть на французов сзади во время их атак на возвышенность. Дело началось 7 марта в девять часов утра. Тотчас после полудня французы прошли через ущелье и, овладев восточными отрогами, выстроились на возвышенности параллельно врагу. Победа их казалась уже обеспеченной, как вдруг русские военачальники получили от Блюхера приказ отойти к Лану. Вследствие дурного состояния дорог обходное движение не удалось. Русские отступили в порядке с позиции на позицию, хотя и преследуемые на протяжении трех миль. У них выбыло убитыми и ранеными 5000 человек, у французов – приблизительно столько же.
Военная сметка подсказала Наполеону, что у Кранна против него была лишь часть союзной армии. Поэтому он был склонен думать, что упорная оборона этой позиции имела целью замаскировать либо отступление Блюхера к Авеню, либо новое движение фельдмаршала к Парижу на Лан, Ла Фер и правый берег Уазы. Уже очищение без боя линии Эня внушило Наполеону мысль, что Блюхер старается ускользнуть. В обоих случаях, т. е. в случае отступления к северу, как и в случае движения на Париж, Лан, намеченный для различных частей армии скорее как сборный пункт, чем как оборонительная позиция, должен был быть занят лишь арьергардом. Император уже не надеялся, как восемь дней назад, «истребить силезскую армию». Огромные потери, понесенные французами в сражении при Кранне, где они имели дело лишь с частью союзных войск, доказывали с очевидностью, что со всей этой армией, да еще отдохнувшей и усиленной, нелегко будет справиться. Но если бы императору удалось овладеть Ланом, нанести неприятельскому арьергарду новое поражение и отбросить Блюхера к его операционному базису, это был бы удовлетворительный результат, потому что тем самым был бы выручен Париж, пруссаки были бы вынуждены отступить и союзники – устрашены. Тогда Наполеон, целесообразно маневрируя, присоединил бы к себе гарнизоны северо-восточных крепостей и затем вышел бы против правого фланга главной неприятельской армии, между тем как Ожеро атаковал бы ее с левого фланга, через Бург и Везуль.
9 марта Наполеон стоял перед Ланом; но здесь в грозной позиции его ждал не арьергард, а вся армия Блюхера, возросшая благодаря присоединению корпусов Бюлова и Винцингероде до 80 000 человек. Притом большая часть этих войск была скучена к северу и востоку от города, так что гора скрывала их от Наполеона. Он упрямо стоял на своих первоначальных догадках и произвел несколько атак, которые были отбиты. Неприятель, введенный в заблуждение малочисленностью атакующих французов и опасаясь где-нибудь в другом месте подвергнуться нападению более значительных сил, весь день держался в оборонительном положении. Ночью прусская колонна Иорка и Клейста врасплох напала в бивуаке на изолированный корпус Мармона, привела его в страшное замешательство и с боем гнала его до прохода Фестие. Мармон потерял 3000 человек и всю свою артиллерию. На следующий день император, у которого не осталось и 25 000 человек, повел дело с такой решительностью, что смог беспрепятственно отступить к Суассону.
Переход Наполеона в наступление: Арсина-Об. Французские войска были всюду оттеснены. Удино, разбитый у Бар-сюр-Об вследствие безобразной диспозиции, соединился у Труа с Макдональдом и Жераром; отсюда они отступили к Ножану, затем к Провену. Ожеро отступал к Лиону, Мэзон – к Лиллю, Сульт оставил без защиты Бордо, который горсть заговорщиков-роялистов вскоре выдаст англичанам. Надо было быть Наполеоном, чтобы при таких условиях не почувствовать себя безвозвратно погибшим.
11 марта после полудня император вступил в Суассон; 12-го он пополнил свою армию подкреплениями, прибывшими из Парижа; 13-го он двинулся к Реймсу, где истребил русско-прусский корпус Сен-При.
Взятие Реймса имело больше стратегическое значение, так как, овладев этим городом, Наполеон занял позицию на коммуникационной линии обеих неприятельских армий; но еще более важен был его моральный эффект. Оно смутило и ужаснуло союзников. Блюхер, решившийся, наконец, пуститься в погоню за Наполеоном и форсировать переход через Энь, отозвал назад свои войска, уже выступившие в путь, и сосредоточил их под Ланом. Шварценберг приостановил свое наступление против Макдональда. Итак, армия Наполеона, которую считали уже не существующей, с быстротой молнии сокрушила корпус Сен-При и грозила русско-австрийскому флангу. Что же это? Или Франция непрерывно рождает новые батальоны? Или это гренадеры и драгуны чудом воскресли с полей битв?