— О, он рассказывает о своих друзьях ужасные вещи.
— Он плутует в карты?
— Все время. Он играет не очень хорошо, но не переносит, чтобы выигрывали другие люди.
— Разве все это не делает его невозможным человеком?
Бетси наклонилась вперед.
— По-моему, в Греции есть такая гора, где живут боги, богини и даже полубоги…
— Гора Парнас.
— Именно там ему и следует жить. Он — полубог, но вместо того, чтобы там жить со всеми, его бросили на землю, и ему пришлось жить с глупыми, непонятливыми людьми, совершающими ошибки и портящими его великолепные планы. Поэтому у него такой дурной характер, и он всех и вся критикует. Я его не виню в том, что ему хочется расправиться с людьми, которые нарушают его планы, а ему потом приходится за это платить. Следует быть более снисходительным к полубогам… особенно, если им приходится жить на земле. Он сильно злится, потому что тут к нему дурно относятся.
— Бетси, я не сомневаюсь, что вы — патриотка, но не кажется ли вам, что вы чересчур на стороне Наполеона?
Ответить на этот вопрос было сложно, и Бетси задумалась.
— Я рада, что его победили при Ватерлоо, и когда он критикует Англию или англичан, я постоянно напоминаю ему об этом, и так случается достаточно часто. Но я уверена, что он не убежит с острова, и поэтому считаю все ограничения ненужными и глупыми. Он ненавидит здесь все, и с ним поэтому сложно сладить. Если даже он удерет, то не станет затевать еще одну войну. Мы с ним гуляли и катались верхом каждый день, и мне известно, что он быстро устает, и у него осталось не так много энергии. Почему они с ним так жестоки? И неужели непатриотично думать об этом?
— Нет, каждый из нас имеет право на собственное мнение. Бетси, мне все равно кажется, что вы заболели «обожанием героя». В этом нет ничего дурного, и так случается довольно часто, но, пожалуйста, позвольте мне вас спросить. Когда вы сможете вести обычный образ жизни, ваши родители позволят вам часто с ним видеться?
— Наверно. К тому времени будут забыты все отвратительные сплетни.
— Будем на это надеяться. Но, дорогая, когда вы его станете видеть, вам не следует забывать, что вы уже не девочка. Вы станете молодой женщиной. Меня волнует, потому что обожание героя может укрепиться и перерасти в нечто иное и более опасное… в увлечение…
Бетси улыбнулась в первый раз с начала разговора.
— Мне кажется, что мы слишком многое считаем устоявшимся. С тех пор, как он меня в последний раз видел, прошло много времени. Вполне возможно, что он только взглянет на меня и не подумает про себя: «О, она стала такой неуклюжей». Или когда он услышит мою речь, то подумает: «Какой она стала дурочкой». Понимаете, Джулия, он считает, что все английские женщины неуклюжи и глупы. Если все так и будет, нам вообще не о чем будет беспокоиться.
— Я уверена, что он вас не сочтет неуклюжей или глупой.
Бетси продолжала улыбаться.
— А может, мне не понравятся какие-либо его черты внешности и я подумаю, что он лысый и старый. Что тогда?
— Это ничего не изменит. Он все равно останется великим человеком. Мне припоминается, что все великие люди в прошлом были лысыми.
Бетси кивнула головой.
— Я пыталась придумать хотя бы что-то умное. Нет, я так никогда о нем не стану думать. Даже если он не захочет со мной иметь дело. И я до сих пор верю, что ему место на этой греческой горе.
— Как вы считаете, ваше отношение к нему может превратиться в… длительное увлечение?
Девушка перестала улыбаться и стала очень серьезной. Она колебалась, думая, что ей ответить.
— Я не знаю, — тихо сказала она. — Я не могу не признаться, что не думала об этом. Да, я рассуждала и воображала себе многое. Наверно, это была глупость, но я всегда понимала абсурдность этих мыслей.
— Сядьте, моя дорогая и придвиньте поближе стул. Мне кажется, что мне пора кое-что рассказать вам.
Тишина в комнате была такой, что девушка расслышала шуршание листьев во дворе и звуки шагов Магретт на кухне, где она что-то готовила.
— Бетси, несколько лет назад я оказалась в таком же положении. Именно поэтому я и разговариваю с вами так откровенно. Мой отец умер, и я жила в нашем доме за городом с выжившей из ума теткой. Неподалеку от нас жил весьма известный человек. Он был намного старше меня — на целых пятнадцать лет, занимал в политике высокий пост и обладал титулом. Он также был умным и очень привлекательным, и его ожидала блестящая карьера. Этот человек в меня влюбился и я… ему ответила взаимностью. Наши отношения развивались, и я поддалась его желаниям. Нет, так нечестно. Я была в него сильно влюблена и была счастлива с ним.
Это была трагическая ошибка, — продолжала Леди в Вуали после паузы. — Именно поэтому я оказалась здесь. Когда-нибудь, дорогая, я расскажу всю историю до конца, но сейчас мне это трудно сделать. Я начала рассказ, потому что мне стоит дать вам совет. Не позволяйте себе покориться его величию и блеску, чтобы не попасть в неприятное положение. Вам это должно быть понятно. Его сын находится в руках австрийского императора, и ему никогда не добиться развода. Неужели вам хочется стать Номером Десять?
Бетси смутилась.
— Вы хотите сказать — стать одной из остальных? Он сказал, что всего женщин было семь, но я насчитала — двенадцать.
— Я уверена, что вам не принесет счастья или славы, если вы станете Номером Тринадцать. Я понимаю, что вы им восхищаетесь. Так поступает множество женщин. Но следует держать сердце под контролем. Дорогое дитя, будьте благоразумны. Если вам не захочется обсудить эти проблемы с вашей матушкой, вы всегда можете обратиться ко мне. Вам понадобится совет, и я, обладая определенным опытом, смогу им поделиться с вами. Обещайте мне это.
— Обещаю, — сказала Бетси.
Глава девятая
1
Прошло некоторое время — для многих оно было сложным и напряженным. Весы показали некоторое снижение веса императора, но Наполеон еще не достиг того состояния, в котором он прибыл на Святую Елену. Бетси не получила позволения вести нормальную жизнь. Пленник и сэр Хадсон Лоув не встречались, но неприязнь между ними росла с каждой неделей и месяцем.
Вильям Бэлкум обратил внимание, что дома царит суета. В гостиной поставили стол, и на нем лежали кипы разных красивых материалов. Среди них был муар, цветной муслин и сатин, разноцветные ленты разной ширины, цветной газ и вышитые оборки (хозяин знал, насколько дорого они стоят), атлас, из которого можно сшить роскошные пелерины, различные вуали, цветные пуговицы и многое другое.
Несколько раз господин Бэлкум встречал миссис Кристи Димкуззен, моложавую вдову, известную модистку острова.
Он ей поклонился, но не смог задать ни одного вопроса. Он, конечно, спрашивал себя: «Что тут происходит?» «Как все эти хлопоты отразятся на моем кошельке?» Но господин Бэлкум не стал задавать вопросы жене, потому что понимал, что со временем она ему сама все расскажет.
Как-то вечером он возвратился домой раньше обычного, модистки уже не было. Стол был пуст от материалов, и в столовой все было готово к ужину. Господин Бэлкум решил, что после ужина они куда-то отправятся.
Он спросил:
— Дорогая, где вы? И где наши дети?
Госпожа Бэлкум ответила ему, стоя наверху лестницы.