Мало кто в ту эпоху это понимал! Французский писатель Шатобриан писал: «Поэт с несколькими стихами уже не умирает для потомства… Ученый же, едва известный в продолжение жизни, уже совершенно забыт на другой день по смерти своей…» Знаете, о ком были сказаны эти потрясающие по своей ошибочности слова? О Жан-Жаке Ампере — сыне великого физика. Он был поэт. И был действительно известен гораздо больше своего отца. И что в итоге? Сейчас даже во Франции никто не знает поэта Жан-Жака Ампера. Но есть бронзовый памятник его отцу-физику. Есть город Ампер. Железнодорожная станция Ампер. Общество друзей Ампера. Научно-исследовательский центр Ампера… Но главное, есть «ампер» с маленькой буквы — единица силы тока в международной системе единиц — лучший памятник ученому. Так что Шатобриан елозил по поверхности. А Наполеон смотрел в будущее. И понимал: «скрипач не нужен». От того, что вместо Паганини в театр приедет на гастроли какой-нибудь Башмет, ничего, по сути, не изменится. А вот если стратегическое преимущество в научно-технической сфере получит соперник, это может плохо кончиться для нации…
Впрочем, до этой великой эпохи расцвета наук еще годы. А мы вернемся туда, где пока только всходит звезда Наполеона, — в завоеванную им Италию. Уже тогда Наполеон почувствовал себя самостоятельной фигурой. Он заключал с побежденными державами мирные договоры самостоятельно, без оглядки на Париж, а иногда и вопреки мнению Парижа. Часто он просто ставил Директорию перед фактом: мир заключен на таких-то условиях. Он имел на это моральное право: Директория плевала на его просьбы о помощи, а он плевал на ее мнение, подписывая договоры.
При этом весьма показательна одна из фраз в наполеоновском письме, которое он отправил представителям австрийского двора. Многократно разбивший австрияков Бонапарт писал, что стремится прекратить войну и заключенному миру будет рад больше, чем «печальной славе, добытой военными успехами. Разве мы не достаточно убили народу и причинили зла бедному человечеству?»
Многие обвиняют Наполеона в том, что он любил войну. Это правда, любил. Как гроссмейстер шахматы, как художник — рисовать. У кого что хорошо получается, тот то и любит, простая психология. На войне он действительно преображался.
Но.
Но если бы у него был выбор — воевать или не воевать, Наполеон предпочел бы мир: в мирном созидательном труде он чувствовал не меньшее удовольствие, чем в азарте боя, поскольку строительство ему удавалось ничуть не хуже, а возможно, и лучше, чем разрушение. В 1805 году он писал министру финансов: «Жизнь, которую я веду, очень огорчает, унося меня в лагеря и походы, она отрывает меня от главного предмета моих забот, первой заботы моего сердца: хорошей и солидной организации, относящейся к банкам, мануфактурам и торговле».
И еще один момент… Через много лет после итальянского похода Наполеон признался, что однажды в Италии у него случилась бессонная ночь. Он ходил из угла в угол и мучительно размышлял о несоответствии своих потенций потенциям своего парижского начальства. Он уже все знал про свой полководческий гений, он почувствовал в себе дарование политика и государственного деятеля. Так доколе он еще будет служить «этим парижским адвокатам», которые ниже его по интеллектуальному уровню? Результатом этой бессонной ночи стало осознание того простого факта, что он — лучшая и наиболее достойная фигура для управления такой великолепной страной, как омоложенная революцией Франция. И жизнь показала, что он не ошибся: фигур подобного масштаба в мире тогда просто не было.
И не только Наполеон это понимал. Весьма показательно письмо королевы Неаполя Марии-Каролины маркизу Гало. Королеве не за что было любить французского завоевателя. Но вот что она пишет о Наполеоне: «Я ненавижу партию, которую выбрал Бонапарт и которой он служит. Он Аттила и бедствие Италии, но я испытываю к нему чувства глубокого уважения и настоящего восхищения. Бонапарт станет великим человеком, и второго такого в Европе нет во всех смыслах: воин, политик, дипломат. Я объявляю врагом того, кто это отрицает. Он будет самым выдающимся человеком нашего столетия».
Парижской Директории это тоже было понятно…
Глава 3 СОРОК ВЕКОВ ИСТОРИИ СМОТРЯТ НА ВАС…
Когда 7 декабря 1797 года Наполеон приехал в Париж и привез Франции мир, город встретил его немыслимым восторгом. Последнему клошару было ясно, что победу нации принес один только Наполеон. Потому что на главном фронте — на Рейне, где лучшие, как казалось французам, генералы Франции сражались с австрийцами, они терпели поражение за поражением. По сути, Франция войну на Рейне проиграла. И то, что победа на второстепенном итальянском фронте не только принесла стране мир, но и спасла ситуацию на Рейне, было удивительным.