Алессандрия была еще одной небольшой затерянной провинцией Империи, расположенной в стороне от промышленных центров. Если Инга правильно помнила, там действительно не было ничего интересного - так же как и у них. Именно в Алессандрии последние несколько недель и шли наиболее ожесточенные, если верить новостям и листовкам, военные действия.
В отличие от Марка Виктор говорил тихо - Инга как не напрягалась, так и не могла разобрать его слова. Поняла только, что он очень сильно раздражен.
- А главное, - продолжил свою мысль Марк, - послушай меня, наконец! Послушай! Ты, бл..., на полигоне задницу рвал да за этой… как ее? … дурой стервозной волочился...
Слова Виктора о том, куда Марку нужно идти вместе со своими советами, ребята расслышали четко.
- Заткнись! - Марк явно решил довести разговор до конца. - Что тогда, что сейчас тебе лапши на уши навешали, а ты утираешься и на других перекладываешь! Хрень это все! - Что-то глухо стукнуло, и тут же раздался шелест разлетевшихся по комнате бумаг. - Только панику наводить, да провоцировать… Это же азы! Азы! На хрен девственная кровь никому не всралась! Она пустая! Все привязки, все связи... Все! Все создается потом. Материал должен быть энергетически раскрытым! Сила нужна. Си-ла! Где она у девицы?!… Потенциал, бл…, да, может быть неплохим. Но он не раскрыт, пока она трахаться не начнет с нормальной периодичностью. С девственницей, дорогой мой, - это обращение прозвучало издевательски, - можешь быть только уверен, что она тебе ублюдка в подоле прямо сейчас не принесет… Ну или кому нравится девок нетронутых трахать, сопли размазывать… Остальное…
В глазах потемнело и зазвенело в ушах. Инга медленно, как во сне, развернулась прямо к Микаэлю.
Ты… Ты не волнуйся! - Промелькнул в голове недавний разговор. - Я… Я… спрошу! Я… кажется, знаю, у кого можно спросить…
Рука выскользнула из ослабевшего захвата.
- Ты… Ты знал? - Непослушными губами выдохнула Инга, глядя в посеревшее лицо парня.
И, не дожидаясь ответа, резко развернулась и помчалась по коридору к выходу из дома.
- Инга! Стой! Пожалуйста!
Крик Микаэля коснулся сознания и остался где-то позади. Инга всем телом навалилась на тяжелую дверь. Зажмурилась от бьющего в лицо солнечного света. Не глядя, сделала шаг вперед.
- Инга! - Микаэль схватил за руку, одновременно останавливая бег и пытаясь развернуть к себе.
Инга зашипела разъяренной кошкой, собираясь то ли вцепиться ему прямо в лицо ногтями, то ли попытаться оттолкнуть. Еще какой-то незнакомый голос что-то громко командующий раздался вдруг откуда-то со стороны
- Я не успел…
- Не стре...
Прямо в ямку между шеей и грудью Микаэля с легким шипением влетело какое-то яркое насекомое. Так показалось Инге. И Микаэль тут же подавился собственными словами и начал заваливаться куда-то в бок, увлекая ее за собой, а из непонятно откуда взявшейся на шее дыры потекла густая темная, почти черная жидкость.
Сбоку снова послышались крики, какая-то ругань
Уже падая с крыльца, Инга почувствовала легкий толчок в спину, от которого весь позвоночник словно прошило острой ледяной иглой. Перед глазами завертелись ярко-красные точки, которые с ужасающей скоростью стали увеличиваться в размерах, заслоняя собой все вокруг. Она поняла, что падает прямо на Микаэля, прямо на залитую черной жидкостью рубашку, хотела отпрянуть, но провалилась в глубокий темный омут.
***
Боли не было. Был холод. Жуткий, пронизывающий все тело, от кончиков пальцев ног до, казалось, кончиков волос.
Инга очнулась от ощущения, что очень сильно замерзла. И никак не могла согреться. Не помогали ни обычные способы - теплые одеяла, шерстяные носки, два свитера, которые принесла мама из дома, горячий чай… ей даже подогретого вина разрешили выпить, в надежде, что это поможет (не помогло, хотя было вкусно), ни магические, от магических наоборот становилось еще хуже, поэтому от них отказались практически сразу.
Ненадолго помогали растирания с согревающими ароматическими маслами. Но совсем ненадолго.
Первые несколько дней Инга приходила в себя на небольшие промежутки времени и снова падала в беспокойный холодный пустой сон. Не помнила, снилось ли ей что-нибудь, кроме холода. Просыпалась и снова засыпала, каждый раз надеясь, что или проснется здоровой, или не проснется совсем. Но просыпалась, и ничего не менялось.
С матерью, которая с разрешения врачей (или тюремщиков - ?) поселилась у нее в палате, поговорить не удавалось - Инга засыпала быстрее, чем успевала подумать, что сказать.