Шелдон задумался. Ему стоило заранее взглянуть на фотографию Дороти Джексон. Шон обычно плохо поддавался чарам хорошеньких женщин, тем более когда знакомился с ними по ходу своей адвокатской деятельности. Однако его отношение ко всей этой истории заметно изменилось с тех пор, как он узнал женщину, усыновившую Дэвида. Его позиция, несомненно, смягчилась.
— Так почему же в ее жизни нет мужчин? — решил уточнить Шелдон. — Это странно.
— Нет, нет, — поспешил возразить Шон. — Разумеется, в ее жизни были мужчины. Пять лет назад она была помолвлена с адвокатом по фамилии Гауэр. Я и о нем навел справки. Внешне симпатичный, деловой, но, что касается нравственных качеств… Похоже, он был не в восторге от появления пасынка и расторг помолвку.
— И все же…
— Ну, она пережила какое-то разочарование и в юности… — неохотно проговорил Шон и замолчал, ругая себя за то, что сболтнул лишнее. Чтобы скрыть смущение, он начал возиться со шнурками кроссовок. — В общем, повторяю, для нас ничего нет. Обычная женщина, пока не замужем. Не святая, но близка к этому.
Однако Шелдон был не из тех, кто легко сдается.
— О каком это разочаровании в юности ты говоришь?
— Старая история, — пробормотал Шон, продолжая перевязывать шнурки. — К нашему делу отношения не имеет.
Шелдон, помрачнев, испытующе взглянул на друга и спросил более резким тоном:
— На чьей ты стороне в этом деле, Шон?
Приятель оторвался от шнурков и поднял голову.
— На твоей. — Прямой взгляд карих глаз был знаком Шелдону с детства. Честность и открытость Холдена уже тогда заставили сверстников признать в нем непререкаемого судью во всех мальчишеских спорах. — На твоей. И ты это знаешь.
— Так почему же ты от меня что-то скрываешь? Если ты узнал что-то такое, что мы можем использовать…
Шон откинулся на спинку скамейки.
— Послушай, это действительно старая история… В шестнадцать лет Дороти Джексон забеременела. Ее дружок был немногим старше. Родители обоих подростков пришли в ужас, как ты понимаешь. Беременность закончилась трагически: ребенок умер. И кроме того, вероятно, у Дороти уже не будет больше детей, — взволнованно закончил он, искренне сочувствую женщине и злясь на друга за то, что тот вынудил его разоткровенничаться.
Между тем Шелдону тоже было жаль незадачливую девчонку, однако он остался непреклонен.
— Довольно прискорбно, но это не дает ей права красть чужого ребенка, разве не так?
Взгляд Шона стал жестким. Теперь он выглядел таким же неуступчивым, каким его привыкли видеть коллеги в суде. Но Шелдон не обратил внимания на опасно вспыхнувшие глаза друга.
— Почему бы нам ни использовать информацию? Может, у вышеназванной Джексон с тех пор появилась навязчивая идея заполучить ребенка. И для этого она была готова пойти на все, даже на подделку документов. Если это можно было бы доказать…
— Господи, Шелдон! Ты соображаешь, что говоришь?
— Что? Я просто вижу жизнь такой, какая она есть. Сейчас не время проявлять щепетильность…
Вопль, донесшийся с детской площадки, прервал их беседу. В шуме начавшейся суматохи Шелдон ясно различал крики ребенка. Внутри у него словно все оборвалось. Заставив себя обернуться, он понял, что оказался прав: качели были пусты. Веснушчатый малыш лежал на земле, а испуганная мать склонилась к нему, причитая и стараясь успокоить. Потом подхватила сынишку на руки.
Проклятье! — выругался про себя Шелдон. Он ведь знал, что так произойдет. Ему следовало предупредить мать или самому вмешаться. Но у него не было на это права. Ведь это был чужой ребенок, не его.
Он постарался одолеть ощущение собственного бессилия. Сейчас он должен помнить лишь об одном: где-то в этом городе сын его брата, вероятно, тоже нуждается в помощи, а у него до сих пор нет права оказать ему эту помощь. Шелдон снова выругался.
— Дэвид будет моим! — решительно заявил он, обращаясь к Шону. — Меня не волнует твое мнение. Мне все равно, что думают другие. Мальчик — мой племянник. Моя плоть и кровь. Клянусь, я заберу его у той женщины, чего бы это мне ни стоило!
К удивлению Шелдона, взгляд Шона вновь потеплел. Он перевел взгляд на плачущего испуганного мальчугана.
— Хорошо. Мы что-нибудь придумаем.
— Я уже придумал! — резко бросил Шелдон, вынимая ручку из внутреннего кармана пиджака. — Дай мне адрес этой Джексон.
Шон едва заметно вздрогнул.
— Что это вдруг? Мне казалось, ты советовал не идти на контакт с ней, чтобы она не узнала о нашем расследовании.
— Я и сейчас того же мнения. — Шелдон протянул другу ручку и черную записную книжку. — Просто дай мне ее адрес.
— Что ты, черт возьми, замышляешь? — Он нехотя написал несколько слов и, глубоко вздохнув, вернул книжку.
Шелдон мельком взглянул на запись — он запомнит указанный адрес до конца жизни. Затем посмотрел на маленького мальчика, которого мать уводила с площадки. Малыш все еще продолжал хныкать.
— Я задал тебе вопрос, — медленно, с раздражением произнес Шон за его спиной. — Что ты собираешься делать?
Слегка повернув голову, Шелдон искоса посмотрел на друга.
— Все, что потребуется, — мрачно заявил он, запихивая записную книжку в карман. — Все, что потребуется!
Действительно ли знакомый зал старого кинотеатра выглядит сегодня каким-то необычным? — подумала Дороти Джексон. Или ей это кажется потому, что она слишком устала?
Она любила этот кинотеатр, построенный еще в далекие двадцатые годы. Темно-синий потолок, на котором мерцали электрические звезды, напоминал сумеречное небо. Обитые потертым бархатом старомодные кресла манили отдохнуть…
Дороти едва поспевала за широкоплечим Милтоном Гауэром, который быстро и ловко пробирался между толпящимися людьми — сказывался опыт посещения многолюдных сборищ. Элегантно одетые женщины и мужчины собрались сюда на аукцион, который должен был принести деньги на реставрацию кинотеатра. Воздух был насыщен ароматом дорогих духов, запахами табака и спиртного.
Какой-то мужчина в смокинге толкнул Дороти и не извинился. Она лишь глубоко вздохнула и постаралась не обратить на это внимания.
Кресла, обычно стоявшие в зале, были убраны. Сегодня здесь настелили временный пол, расставили столики и стулья. Проходя мимо свободных мест, Дороти смотрела на них с тоской. Она так устала! Всю прошедшую неделю почти не спала. Неужели Милтон не мог поговорить с ней в офисе? Тогда бы это испытание уже закончилось.
Но нет, все только начиналось. Распорядитель поднялся на сцену и объявил, что пора начинать аукцион. Шепот гостей в предвкушении волнующего события волной прокатился по залу. Дамы и их спутники стали занимать свои места.
Внезапно зал погрузился в полумрак — это погасли без всякого предупреждения светильники на потолке. Дороти охватил страх, ей показалось, что она теряет сознание.
— Милтон…
Чтобы удержаться на ногах, она ухватилась за его руку. Но ей сразу же пришлось пожалеть о минутной слабости. Удивление на лице ее спутника мгновенно сменилось самодовольной улыбкой. Очевидно, именно на это Милтон и рассчитывал. Ведь они уже почти три года были в натянутых отношениях. А теперь она наконец-то сама поняла, на кого может опереться!
На самом деле все было не так. Позвонив адвокату сегодня утром, Дороти особо подчеркнула, что обращается с чисто деловым вопросом. Но как только Милтон начал настаивать на их присутствии на великосветском мероприятии, тут же почувствовала, что для него эта встреча носит личный характер.
Дороти попыталась незаметно убрать руку, но он удержал ее с видом собственника. Она едва не свалилась с ног от усталости, когда Милтон нашел их места и с показной вежливостью усадил ее.
Она тут же обмякла, хотя жесткий стул был не слишком удобен. Милтон небрежно положил руку на спинку ее стула, но Дороти сделала вид, что не заметила этого. Она понимала, что действовать следует очень осторожно, не раня невзначай его самолюбия. Иначе он найдет способ отплатить ей.
На глаза Дороти неожиданно навернулись слезы. Какую же цену потребует от нее Милтон за свои услуги? И это в том случае, если согласится помочь! Милтон Гауэр занимался юридическими вопросами в строительной компании миллионера Ройса и знал, что тот был единственным человеком в городе, готовым выложить за домик Дороти сумму, в три раза превышающую его истинную стоимость. Но что, если Милтон способен посоветовать мистеру Ройсу отказаться от покупки?