— Очень хорошо, Семен Михайлович, но, может, вы потом расскажете?..
Левченко словно не слышал моей мольбы:
— Да ты знаешь, что мы еще в девяностом году начали проводить важнейшие крупномасштабные акции, то ли еще будет!.. Голожопиков ловили!..
— Кого-кого?! — У меня глаза поползли на лоб.
— Да голожопиков, говорю, нудистов, которые в Серебряном бору обосновались — вот плоды вашей демократии! Ходят мужики, бабы, трясут своими приборами и сиськами! Какой пример подрастающему поколению, ты представляешь, какая идеологическая диверсия?! А они говорят, что, мол, они загорают так, в обнимку с природой, без штанов! Тьфу, дьяволы! А руководитель их — из ЦРУ…
— Так уж из ЦРУ, — не поверил я.
— Я что, врать буду? Из-за границы, из Швейцарии, руководитель общества нудистов в Москву приехал! Каково?
— Н-да-а-а, — протянул я. — И удачно прошла акция?
— А то как же! Мы всех сетями повыловили, у кого штаны отобрали, кого просто связали — и всех в ментовку сдали. А вы этих нудитов или нудистов, уж не знаю, как их правильней обозвать, всех повыпускали! А потом и разрешение в префектуре дали, что можно им без штанов загорать! И ты хочешь сказать, что можно теперь на нашу милицию надеяться?
— Не хочу сказать. Но на прокуратуру пока можно.
— Эх, Александр Турецкий, лукавствуешь ты, брат, — снова прищурился старик, сокрушенно качая головой. — Мы начали с Серебряного бора, а призваны спасти всю Россию-матушку, весь Союз в конце концов! Потом стекла били в «Макдональдсах»; многим, кого из наших изловили, стали болезни всякие приписывать… Но мы не сдадимся! У нас досье уже на тысячу двести с лишним человек — демократов засранных, наймитов спецслужб, кого там только нет!.. И политики все, ученые, что за рубеж когти рвут, даже балерины две — американские шпионки… Только — тс-с! — я тебе не говорил ничего, понял?
— Понял. Надо об этом как-нибудь пообтекаемей написать, вы это хотите сказать?
— Точно. Покультурней статейка должна быть, без всяких там ужасов. Просто: «собирается информация на врагов отечества…»
— Хорошо. Я вам постараюсь помочь с этой статьей, постараюсь пробить ее в газету, а вы мне помогите, Семен Михайлович. Ответьте всего на несколько вопросов. Кто вам посоветовал подойти ко мне на кладбище? — в упор спросил я.
Левченко опять быстро заморгал и откинулся на спинку кресла:
— Никто…
— Нет, мне кажется, есть кто-то влиятельный, возможно, это кто-то даже более влиятельный в стране, чем сам Президент… Наверняка есть такой, я не сомневаюсь! — Я решил немного сгустить краски и был уверен, что старик попался на удочку. — Этот кто-то хочет направить следствие по ложному пути и он использует вас, как игрушку. Вас — лидера такой солидной организации. — Я хотел поиграть на наполеоновских амбициях старика. Но, похоже, старик был умнее, чем казался на первый взгляд, да и на второй тоже…
— Сашок, что за ахинея? Что ты все про меня вынюхиваешь? — усмехнулся старик.
— Я хочу знать, неужели вы такие бесстрашные, что указ Президента от шестого ноября о ликвидации КПСС вам нипочем?
— А у нас хор. Запамятовал, Сашок. Хе-хе-хе…
— «Славянский банк» — ничего вам не говорит?
По лицу Семена Михайловича пробежала легкая, едва уловимая дрожь, и эта дрожь сказала о многом.
— Впервые слышу, Сашок.
— Гусев был председателем его правления. Может быть, он вас финансировал?
— Может быть. А может, и Комитет, — усмехнулся старик.
— Люди из бывшего КГБ вас послали встретиться со мной на кладбище?
— Можно сказать, что так, — сокрушенно вздохнул Левченко.
— Семен Михайлович, теперь вы явную ахинею несете, мне даже стыдно за вас. И вы хотите, чтобы я поверил, что вы своих же товарищей по Комитету подставляете, хотите, чтобы я поверил, что взрыв устроили комитетчики?
— А ты следователь, ты и обязан никому не верить, хи-хи-хи, — задребезжал мелким смешком Левченко. — Ну все, дорогой товарищ. Наш ты или не наш — я не знаю. Ну да поживем — увидим, — сказал он, поднимаясь из кресла. — Сейчас не до тебя. Сейчас начнется тайное голосование — по регламенту, о выборах в координационный комитет. Стало быть, поболтали мы с тобой, и достаточно, — жестко и категорично сказал он. — А следы от «мерседеса» ведут на Лубянку, можешь так и записать в свой блокнот!