— Господин, есть подходящий кандидат! — посветлел лицом референт, вновь заскрипев пластиком страниц. — Некто Самойлов Максим Михайлович, девятнадцати лет, из мещан. Директор подрядной компании, обслуживает нашу больницу в Ельниках.
— Он крадет у нас?
— Аналитики пишут, что нет. Расходы сократились на треть. У Самойлова конфликт с новым руководителем больницы, тот хочет забрать бизнес себе. Тем не менее прошение об аудиенции исходит именно от директора. Мы уточнили этот момент — в секретариате больницы о письме ничего не знают. Парень подделал бланк и подпись.
— Или незаметно подсунул директору, обхитрив.
— Тем не менее он желает потратить ваше время, господин, на решение собственных мелочных проблем. Одно это достойно смерти.
Панкратов почувствовал некое внутреннее неудобство — выходило, что парень перспективный и приносит роду деньги. К переводу столь ценного ресурса он относился весьма неодобрительно.
— К тому же парень одаренный, — бодро добавил референт. — Он сможет умирать красочно и долго даже с крупными рваными ранами и лишившись конечностей! Мы можем сделать так, что он взглянет Колобову в глаза, пока его будут волочить мимо.
— Добро, бери в работу. И оформи все красиво — нашего гостя не впечатлит смерть неотесанного бедняка.
— Сделаем в лучшем виде, господин, — уважительно поклонился референт.
Глава 1
Тринадцать лет тому назад
Внимательность заменяет предвидение. Огонек сигареты в темноте подъезда, пьяный смех большой компании, звон разбитой бутылки, стон механизма — любой приметы вполне достаточно, чтобы предугадать неприятность и попытаться ее избежать. Разумеется, если неприятность уже не выбрала вас своей целью.
У младшей группы Верхне-Новгородской школы-интерната тоже были свои приметы, предрекавшие боль и проблемы. Визгливый крик нянечки, глухой звук удара линейки по стене, скрежет переворачиваемых при досмотре тумб. Так себе проблемы — тех, кто не делал в постель, держал руки и ногти в чистоте и не тащил еду из столовой, задевало только краешком, для острастки.
Беда, куда хуже, двигалась вслед за обладателями звонких голосов старшей группы, от скуки и безнаказанности заваливающихся к мелким по нескольку раз в день. И если от остальных бед еще можно было уклониться, вовремя встав подальше от виновника и его проблемы, то эта неприятность сама выбирала себе жертву из числа испуганных, сжавшихся в общую толпу детей. На этот раз выбрали меня, вытащили из второго ряда испуганной детской кучи и протащили, упирающегося, за собой. Я прямо слышал, как выдохнула толпа за спиной — лишь бы не их.
Стандартный развод — окружить одиночку и с серьезным видом уговорить сделать то, чего делать категорически нельзя. В моем случае подстава выглядела как две спицы, выглядывающие из розетки. Рядом, на табурете, лежала забытая нянечкой пряжа, из которой и выудили железки — некоторое время ими пофехтовали, потыкали тех, кто не успел вовремя сбежать, затем заскучали и придумали новую забаву. Со мной в главной роли.
— Спорим, одной рукой не достанешь? — нависал надо мной старший, кривя губы в ожидании развлечения.
— Да он слабак! — подначивал подпевала.
— И ничего не слабак, — надувал я щеки, досадуя на собственное невезение. Мне было шесть, что не мешало четкому осознанию: быть жертвой этой четверки — крайне хреново и чаще всего больно. И любое мое действие под их понуканием приближает эту боль.
— Быстро взял! — рявкнули сзади, снабдив подзатыльником. Эдак и нянечка может вернуться, и всему развлечению конец.
Испорченную пряжу повесят на меня — понять это вполне хватило ума. А вот опасности в двух спицах я не видел — как-то не объяснял никто в приюте опасность электрического тока, изредка просто шугая от розеток любопытствующих. Розетка — это было «нельзя подходить», «нельзя трогать» — такое же табу, вроде аптечки или ручек на окнах. Так что я чуть сгорбился и резко зажал спицы в ладошке, сердито пыхтя, и одновременно отчаянно желая, чтобы нянечка вернулась вот прямо сейчас и увидела всю сцену целиком. Да так и замер, закрыв глаза и ожидая развития событий.
— Не работает, что ли? — недоуменно произнес парень справа.
— Свет есть, — неуверенно вторили ему, щелкнув переключателем рядом.
Я с испугом посмотрел на старших, боясь сдвинуться с места.
— Дай-ка… — Главный коснулся было плеча… и тут же резко толкнул меня в сторону стены — не специально, просто парня буквально отшвырнуло от меня, бросило на пол, где он и замер с испуганным видом, за мгновение до того, чтобы заорать и разреветься.