И в этом ужасном сне он вспоминает момент разрушительного безумия в своей солдатской жизни, когда он стоял над грудой мертвых и умирающих и держал в правой руке обнаженную шпагу, лезвие которой было до самой рукояти обагрено дымящейся кровью, а в левой — боевое знамя, вырванное из рук человека, который умирал теперь у его ног. Громоподобным голосом славил он тогда Всемогущего Господа и благодарил за только что одержанную победу!..
Он вздрогнул во сне от ужаса и проснулся. Вся его Форма дрожала, как осиновый лист на ветру, от ужасных воспоминаний; он снова откинулся на подушки и тут услышал голос собственной Души-Эго, говорившей ему:
«Победа и слава — пустые слова… А благодарственные молитвы за загубленные жизни — бесстыдная ложь и богохульство!..
Что дали твоей родине все эти кровавые победы?.. — шепчет ему Душа и сама же отвечает. — Население, поставленное под ружье: почти сорок миллионов человек, отныне глухих ко всем духовным устремлениям и безразличных к жизни Души. Людей, позабывших о каждодневных обязанностях добропорядочных граждан, о мирных трудах, о литературе и искусстве, равнодушных ко всему, кроме собственных барышей и амбиций. Чем стало теперь твое королевство? Легионом вооруженных марионеток, огромным многоголовым чудовищем. Это чудовище — как то море: пока что спит зловещим сном, но в любую минуту готово наброситься на врага, которого ему укажут. Укажут? Но кто? Похоже, что какой-то бессердечный и гордый демон, неожиданно заполучивший власть, — воплощение амбициозности и разрушительной силы — сковал железной цепью умы всего твоего народа. Какое злобное заклинание произнес он, чтобы отбросить людей назад, в те времена, когда их предки, рыжеволосые свебы и вероломные франки, бродили по лесам, одержимые духом войны и желанием убивать, унижать и покорять друг друга? И какие адские силы сделали это? Ведь в происшедшей перемене не приходится сомневаться, так же как и в том, что только Дьявол радуется и похваляется этим «достижением». Весь мир замер и затаил дыхание, ожидая, что же будет дальше. Нет ни жены, ни матери, которую не преследовал бы в снах призрак черной грозовой тучи, нависшей над всей Европой. Эта туча спускается все ниже… Она приближается… О горе! О ужас!.. Я предвижу повторение страданий, не так давно пережитых человечеством. Я читаю предсказание трагической судьбы, начертанное на челе многих молодых людей Европы! Но если я выживу и сохраню свою власть, то никогда, никогда больше моя страна не будет в этом участвовать! Нет, нет, я никогда не увижу больше, как
Смерть ненасытная проглатывает жизни…
Я не услышу
…крики скорбящих матерей, Принужденных смотреть на то, как жизнь
Из страшных ран выходит вместе с кровью!..»
Все сильнее становится зреющая в Душе-Эго ненависть к ужасной мясорубке, именуемой войной; и все заметнее эта ненависть влияет на мысли внешней Формы, удерживающей Душу в своем плену. Но временами в изболевшемся сердце просыпается надежда и скрашивает долгие часы одиночества и раздумий; подобно рассветному лучу, она отгоняет черную тень отчаяния и делает немного светлее мрачные мысли. Но радуга — это только преломление лучей предзакатного солнца в проплывающем мимо облаке, она не властна над грозовыми тучами и не в силах их разогнать. Так и призрачная надежда приходит и уходит, сменяясь долгими часами еще более черной тоски.
Почему, о почему ты, насмешливая Немезида, из всех земных монархов очистила и просветила именно того, кто так беспомощен, бессилен и нем? Почему ты зажгла огонь священной братской любви в груди человека, чье сердце уже чувствует леденящий холод смерти и тлена, чья сила ежечасно угасает и самая жизнь тает, как пена на гребне морской волны?