Я узнаю и дом, и окна,
Бегу туда:
Густая пыль и пол холодный,
И пустота.
Не здесь. В мучительной тревоге
Хочу кричать:
"Ведь это та, ведь та дорога!"
Ищу опять.
Но как завесу опускает
Пустая мгла,
А я никак не понимаю,
Что умерла.
Я чувствую, что скоро будет дождь
Я чувствую, что скоро будет дождь,
Желание пронизывает воздух.
И ты, мой бог, проснёшься и вернёшь
Мою свободу.
Ты спишь ещё в пушистых тополях
И в свете звёзд, рассыпанных под вечер,
А я, как иссушённая земля,
Дугой навстречу.
И первобытной страсти вопреки
Ты прячешься и таешь на ресницах.
И снова ночь, и пепел, и стихи,
И ты родишься.
Я жду тебя, мой вечный юный дождь,
Я жду тебя, которого забыли,
И ты придёшь однажды и вернёшь
Мне крылья.
Одиночество – белый безглазый зверь
Одиночество – белый безглазый зверь
С ледяными и скользкими, цепкими лапами.
Одиночество тихо вползает в дверь
И вбирает все звуки, движения, запахи.
Абсолютно бесшумно ползёт ко мне,
Но я чувствую голыми чуткими нервами
И не вскрикну, не вздрогну, когда к спине
Прикоснётся ладонями медленно-медленно.
Одиночество вяжет мне тело. Пусть…
И, как шарфом, рукою за горло безвольное.
Я услышать успею противный хруст.
Будет больно? Да глупость, нисколько не больно мне.
Я бесшумно и плавно скользну к окну.
Всё так просто, легко. Этот мир искусственный.
А потом оживу. Глубоко вдохну…
Для чего, я не знаю, не помню, не чувствую.
Бесконечный осенний сон
Бесконечный осенний сон.
Я опять постигаю истину:
Я тебе отдана пожизненно,
Иногда вырываясь вон.
Я иду к твоему алтарю
То ли жертвою, то ли невестою,
То ли боль, то ли счастье приветствую
И безвольно себя отдаю.
Ласки капель в волшебном сне
Смоют цепи, тоску, метания.
Я пропитана вся желанием,
Разожжённым тобой во мне.
И так струи твои теплы,
Что я чистой, свободной, мертвенной
Отрешенно взойду на жертвенник
Или ложе твоей любви.
Так проснулся мой древний бог,
Самый юный и самый искренний,
И я вся разлетаюсь брызгами
Вместе с ним у случайных ног.
Что-то дикое есть в этом городе…
Что-то дикое есть в этом городе…
День свернулся пустой и заплеванный.
Человечества гнусное логово
Окончательно дождь изуродовал.
То ли желчь, то ли солнце случайное
Желтой пылью рассыпалось в воздухе.
Что-то светлое лишь в ожидании,
Что-то зверское есть в твоем облике.
Ось, как вертел, вонзил в эту юную
Грудь Земли варвар злобный и маленький.
И закапали в бездну безлюдную
Звезд молочные, мутные капельки.
И, как мысль, разбивается градусник,
У любимого клык прорезается,
А в мышином копеечном хаосе
Юный Бог приходя растворяется…
И, найдя в этой жизни отдушину,
Понимаю нежданно-негаданно,
Что живая, немая, ненужная
Пахла плоть нафталином и ладаном.
У разбитого корыта
У разбитого корыта
Тлеет счастье: гладь да тишь.
Мысль напугана, забита,
Глубже прячется, как мышь.
Незапятнанно и чисто
В сердце радость ожила,
Мысль давно лишилась смысла
И бессильно умерла.
Причастилось тело жизни,
Как подсело на иглу…
И пылятся стопкой мысли
На заплёванном полу.
В заповедных далях сердца
Крошки хлеба и песок.
Сладковатый запах смерти
Словом ляжет на листок.
И библейской догмой душит
Мысль немую на корню,
Выжимает счастье душу,
Как сырую простыню.
Свет рассыпался в снежный дым
Свет рассыпался в снежный дым,
О поверхности звёзд натёртый.
Мои пальцы теперь теплы