***
— Так вы прибыли как представитель филологической кафедры? — переспросил мужчина, на попечении которого меня и оставили, когда все формальности были улажены, куратор музея — добродушный дедушка, действительно любящий свое дело, — выделил на проживание одну из подсобных комнат для персонала, а меня познакомили с профессором Урсо — тем, ради кого я сюда приехала «для обмена опытом и передачи впоследствии университету ценных материалов». — По правде говоря, я скорее ожидал кого-то из историков, готовился даже пару тематических лекций дать…
— Это долгая история, — усмехнулась я про себя, вспоминая, как буквально седела на глазах коллег, когда меня посвящали в подробности. — Если я правильно помню, то представители исторического факультета действительно чуть не передрались за право приехать сюда, но в итоге наша глава настояла на том, что мы предоставляем курс по языку Хаймита, ведем факультатив истории его создания, а в конце задавила банальным престижем. А, — сообразив, перед кем выдаю такую информацию, я осеклась, тут же извиняясь. Чертова жара, совсем мозги поплавила: — простите, пожалуйста, я…
— Не нужно таких формальностей, — фыркнул тот, явно веселясь с моей реакции. Ну, да, признаю, я тот еще клоун, за последнее время — еще и почти профессиональный. — Виктория, верно? Тогда, раз уж вы явно не входите в мою сферу научного интереса, как насчет того, чтобы в эти несколько дней помочь мне с некоторыми общими поручениями? Заодно ознакомитесь поближе с бытом и повседневной культурой, а я сделаю вам скидку за приложенные усилия, не став третировать специфичным материалом. Хотя, признаю, что с удовольствием бы поделился содержанием и особенностями попавшего ко мне дневника…
— Погодите, я согласна на поручения! — воскликнула я, на секунду испытав священный, как те записи, ужас от раскрывающихся перспектив. Мой мозг был не готов воспринимать что-либо, касающееся античных языков, без предварительного ознакомления с тем, что меня ждало, в теории. Хотя бы длиною в пару месяцев, если не больше…
***
— Лучше б я соглашалась на усиленные лекции, — пробурчала я, широкими шагами, словно это быстрее приблизит меня к цели, направляясь на местный рынок. — Да хоть древние письмена в полном объеме изучать было бы и то легче, чем выходить каждый раз под это греб…
Не успела я договорить, снова натягивая поглубже скрывавшую голову ткань и следя взглядом за пальцами, как в поле зрения мелькнула серебряная вспышка. Подозрительно знакомая, причем, за последние пару лет. Мозгу потребовалось пару секунд на то, чтоб сообразить, где он мог встречать такой отблеск на волосах, а, когда до меня дошло, его источник уже скрылся — то ли в толпе, то ли в одном из зданий неподалеку.
Странное чувство жути заставило вздрогнуть, словно от холода, несмотря на палящую жару.
— … Показалось? — едва слышно произнесла я, пробежавшись глазами по окружению еще раз. В конце концов, не бывает же таких точных совпадений, а то мог быть и не Вин вовсе — мало ли было людей с таким цветом волос, да и я вскоре, с такими приключениями, обзаведусь похожим оттенком, особенно если продолжу встревать, куда не надо.
Осмотревшись еще раз и убедившись, что произошедшее — максимум моя зрительная галлюцинация, я едва ли не бегом отправилась дальше, изнывая от жары и молясь найти повод вернуться в Стэллис досрочно.
***
— Ну что, Виктория, как вам впечатления от местности? — поинтересовался между делом профессор, пока я по его просьбе искала нужный фолиант среди множества полок. — Нравится в Хаймите?
… Ну и как на такое отвечать? «Простите, но я готова тут сдохнуть»?
— Здесь по-своему здорово — обязательно, вернувшись в Стэллис, поищу побольше о местных традициях, — осторожно начала я, надеясь не напороться на мину. — Но жить здесь — явно не для меня, потому что не переношу большое количество солнца.
— Да, у нас тут его в избытке, — хохотнул мужчина, принимая из моих рук искомое. Похоже, ответ его устроил. — Жаль, что у вас нет транспорта или знакомых здесь — побывала бы хоть в руинах Хессу или Мьене, наших главных достопримечательностях. Приехать в Хаймит и посетить только один музей…
Ничего, ничего — мне и тут хорошо, пока наружу не выгоняют.
На этой жалостливой ноте нас и прервали осторожным стуком в двери.
— Кто это там? — поднял он голову на звук. — Постойте пока здесь, Виктория, я сейчас, вряд ли это надолго, — последние слова уже звучали отдаленно, пока профессор спускался на первый этаж, встречать незваных гостей. — Ох, так это вы, ребята, рад видеть вас! Я как раз готов передать дневник, почти все расшифровано, можем подняться за ним наверх. Кстати, у меня как раз гостит сейчас девушка, тоже из вашего города — не желаете познакомиться с ней? — послышались приближающиеся шаги — видимо, вся компания действительно поднималась по лестнице — и я невольно отошла к выделенному мне на ближайшее время креслу, надеясь выглядеть непринужденнее и подавить противное чувство, будто я прекрасно знаю, кого сейчас увижу.
Оно, к сожалению, не подвело — а вот ноги, если бы я продолжила стоять, очень даже могли сдать от накатившего нервоза.
— А вот и закономерность, — под нос проговорила я, осматривая посетителей. — Привет, Роза, здравствуй, Люк, — не ожидала вас тут встретить.
***
— Значит, Вин, тоже здесь, да? — почти обреченно переспросила я, когда мы с девушкой остались вдвоем в небольшом закутке снаружи. Профессор добродушно дал увольнительную, узнав, что мы знакомы, заявив, что это прекрасная для меня возможность, Люк предпочел не вмешиваться в разговор, а вот Роза захотела составить хоть ненадолго компанию, чему я несколько обрадовалась — правда, из собственных соображений.
— Да, — кивнула она в ответ, и я резко захотела побиться головой об стенку — так, для того, чтобы вбить себе мысль, что иногда все же стоит для разнообразия не скидывать все на паранойю. — Мы, вместе с еще несколькими ребятами, прибыли сюда по одному общему делу, но через пару дней уже будем ехать обратно.
— В среду, на пятичасовой рейс? — не дав себе задуматься, произнесла я.
— Точно, на пять вечера. А ты откуда знаешь?
Да так — чувствую, как прогрессирует клоунская репутация.
— Меня отправляют тем же рейсом обратно, — усмехнулась я, уже предвкушая, как все те несколько часов полета буду превращаться в сплошной срывный нерв. — Если только вы не летите бизнес-классом, полагаю, что и по местам будем не так далеко, — «как хотелось бы» — но подобное окончание озвучивать совершенно не стоит, потому что Розы эта фраза точно не касается.
А вот меня и Вина с того момента перехода на сокращенно-волнующее «Тори», после которого я старалась красиво стираться из виду, как только он появлялся на горизонте, — очень даже.
Сначала я думала, что это просто оговорка, призванная отпугнуть того несчастного пижона, после повторенная под влиянием момента, и не особо прониклась, отходя от прилива адреналина и непривычно выставленной напоказ агрессии. Потом задумалась, начиная сомневаться в собственных выводах и постепенно осознавая, что, возможно, буду получать микроинфаркт каждый раз, как буду слышать не полное «Виктория», к которому уже привыкла. А после, на следующий день, когда он сказал «Тори, все в порядке после вчерашнего? Больше никаких проблем не возникало?»…
Скажем так — реакция, которую я испытала в тот момент, реально вынуждала меня шарахаться при одном только упоминании его имени.
И теперь, когда мы неожиданно практически столкнулись спустя… три недели, кажется, почти успокоившиеся нервы снова начали буянить, требуя опять досрочного возвращения в Стэллис, пожизненной возможности не контактировать вообще ни с кем и проживания в изоляции до конца своих дней. И ведь наверняка за тем обращением ничего не стоит, а я зря себя все это время себя накручивала, но…
Осознав, что пауза затянулась, Роза уже минут пять выжидательно смотрит на меня, а в поле зрения снова замаячил Люк, я состроила виноватое выражение лица и произнесла:
— Прости, совсем тебя не расслышала, задумавшись. Повторишь, пожалуйста?
Девушка как-то странно хмыкнула, но ничего не сказала в оправдание, вместо этого говоря: