Вероятно, потому что после таких диалогов не только настроение, но и вся энергия выходила в минус за минуты.
— Что ж, — на этой фразе я очнулась, возвращаясь в реальность — привычка реагировать на завершающие фразы, наверное, как родилась еще в школьные времена, так и живет по сей день, — мне пора возвращаться в клинику, так что на этом вынужден откланяться. Виктория, — Вин на этот раз уже более внимательно посмотрел на меня, — поговорим позже, я позвоню. Роза, — и тут же тон смягчился, — желаю удачного завершения дня.
И вот с таким разрывом он и оставил нас одних, тут же направляясь к выходу из корпуса.
… Стоп, а почему…
— Разве тебе не пора тоже идти? — я озадаченно взглянула на Розу, которая с явной нерешительностью все еще оставалась рядом, от неожиданности забывая о вежливом обращении. — Я, по правде говоря, думала, что вы вдвоем поедете, и ты просто пришла за Вином…
— А, нет-нет! — замахала она рукой, словно отгоняя эту мысль подальше. — Я действительно пришла по его просьбе, но мы не собирались оставаться надолго — буквально обменяться информацией и разойтись. Тем более… — Роза нерешительно посмотрела на меня, — мне кажется, что тебе компания сейчас нужнее.
Ответный переход на «ты», еще и явное беспокойство о моем состоянии.
Чувствую себя последней сволочью за свое предвзятое отношение.
— Ничего страшного со мной не произошло, все нормально, — я попыталась отшутиться, думая, что на этот благородный порыв с ее стороны закончится, но девушка только скептически выгнула бровь. Ясно, номер не удался. — … Точнее, нормально для меня. Это не разговор для университетских стен, поэтому, — я кивнула головой куда-то в сторону, — не имеешь ничего против кафе?
***
— У меня с родителями, — начала я, стоило нам озвучить заказ и сесть, — не самые лучшие отношения — людей с такими проблемами не пересчитать даже в пределах Стэллиса. Просто в моем случае магнитуда увеличивается сразу несколькими факторами — во-первых, там, откуда мы приехали, несколько другие нравы, для которых контроль над детьми — не просто норма, а почти что жизненная необходимость. Во-вторых, — ого, а Роза на удивление внимательно слушает. Не ожидала такого внимания… ладно, начнем с того, что я в принципе не ожидала, что она захочет проводить время в моей компании дольше, чем пару минут, без непосредственного общения, — сейчас я для них — точная противоположность их представлениям, согласно которым они ожидали вундеркинда, престижную должность и семью к двадцати пяти, но в итоге я споткнулась о выгорание, срок подходит, а в отношениях я так ни разу и не бывала, — все-таки люблю я на эту тему иронизировать — и самой легче, и другие могут не так серьезно воспринимать. Ну правда, рыдать, что ли, над этим? Тем более, я практически не могу заставить себя проливать слезы, а от вида посмеивающейся Розы аж самой не так тяжело. — Ну, и в-третьих, они привыкли, что я практически единственный источник слива эмоций, поэтому стабильно раз в какое-то время я становлюсь приемником для их криков, возмущений, которые зачастую перекидываются уже на меня саму, и потом кто-то удивляется, что я в открытую заявляю о своей нестабильной психике, — ой, таки перегнула палку. Смех резко оборвался, а снова серьезная девушка задала вопрос:
— А что Вин на это говорит?
… Оу, там все очень сложно.
— Говорит, что по-хорошему мне бы стоило заняться собой всерьез, — вздохнула я, переводя взгляд в сторону, — но я… не чувствую, что готова к этому, или боюсь, что на разборки со всем перечнем накопленных проблем уйдет слишком много ресурсов — времени, сил, ну и, конечно же, денег. К тому же, не то, чтобы со мной все было совсем все плохо, да и становится мне легче сразу, как только выговорюсь. Была бы мне действительно нужна помощь… — я бы тут уже не сидела, если бы все было на самом деле плохо. Но лимит на сегодняшние оговорки уже исчерпан, пора следить за своими словами. — В общем, не думаю, что стоит так сильно беспокоиться — тем более, такое сочетание дало с характером, что не заскучаешь, — рассмеялась я негромко и потихоньку начала сворачивать с темы. — Ладно, что мы все обо мне да…
— Все в порядке с тем, что ты рассказала это мне? — я осеклась, тут же возвращаясь взглядом к Розе — та была непривычно грустной, что в сочетании с выстроившимся в голове образом… М-да, молодец, расстроила дитя реалиями своего быта. А меня еще пытались убедить своих детей растить, ага, да. Фига с два я вообще к этой теме соваться буду.
Выждав паузу в надежде, что оно все как-то само рассосется, и эта атмосфера уйдет, я все же выдохнула и произнесла:
— Конечно, в порядке. Я не делаю из этого секрет — ты же узнала от меня это не под светом допросных ламп, верно? — кажется, шутка, основанная на профессиональной специфике была удачным вариантом. — Скажу тебе честно, именно эта тема и зашла одной из первых во время нашего с Вином знакомства, пусть и развивалась медленнее, чем сейчас. Наоборот, по-хорошему, именно я должна извиняться, что сразу скинула на тебя всю эту информацию, а если совсем открыто — и в первую встречу не так мне стоило говорить с тобой. Так что…
— Все хорошо, правда! И, — она улыбнулась, — я рада, что у нас появилась возможность поговорить еще раз. Ты ведь тоже была права в том, что я могла быть чересчур самонадеянной в своих действиях, и сказала об этом из лучших побуждений. Мне иногда нужно подобное «возвращение на землю», — забавно — обычно именно я выступаю в роли принимающего на фразы в духе «хватит витать в облаках», — поэтому я совсем не злилась.
Кажется, наше общение все же будет способно выровняться — не думаю, что прямо до дружбы, но общаться спокойно сможем.
Главное, чтоб лишние эмоции не вмешивались в дело.
— Поверю тебе на слово, — хмыкнула я и наконец сменила тему.
***
Через какое-то время мы разговорились достаточно для того, чтобы не ощущать дискомфорт, что с одной стороны было неудивительно — почти сверстники, много общих тем, и, о Боже, она распознала всю соль с рингтоном тогда благодаря интересам одногруппницы — и с другой… ну, мне же потом хуже будет, если меня разрывать начнет от противоречий, да. Хотя, честно, я ожидала большей твердости в характере, — не без помощи Вина, конечно же, и его разговоров, — но да ладно, все мы субъективны в своих отношениях, взять хотя бы мое клоуничество.
В какой-то момент мы заговорили о друзьях, на что Роза начала рассказывать немалое количество историй о Люке, с которым они росли вместе, и невольно разговор вернулся к началу с моей неосторожной репликой:
— Звучит словно описание действительно хорошей семьи.
Ее лицо тут же несколько помрачнело.
… Блин.
Это был явный промах.
— … На самом деле, — после небольшой паузы начала Роза, — я тоже так думала, пока Люк не уехал в столицу. После этого наши отношения начали меняться, а после моего поступления я вообще перестала их видеть и получать какие-то вести, помимо открыток или коротких поздравлений. Понимаю, что у них были свои обстоятельства, чтобы отдалиться, но… это заставляло меня задумываться, а так ли у нас все было хорошо? Может, я не настолько была им важна, что они так легко перестали поддерживать нормально связь? Или я действительно просто себя накручивала, и на самом деле они просто действительно не могут связаться все это время? Даже сейчас, когда я об этом думаю, мне становится не по себе, потому что не знаю точного ответа. Люк, услышав об этом после нашего воссоединения, тоже сказал, что, возможно, им проблематично контактировать с окружающим миром, но…
Все то время, что она говорила, Роза смотрела не на меня — куда-то в сторону, опустив глаза, ни разу не бросив взгляд в моем направлении. И я прекрасно знала, когда такое происходит.
Так делают люди, которые решаются заговорить о вещах, что явно выходят за грань их комфорта, заставляя чувствовать себя незащищенно.