— Тори!
Отклик на подсознании подменил его образ на родительский, мгновенно заставляя замолчать и начать ужасаться с наговоренного. Даже спину прошибло холодным потом как по команде.
— … Прости, — выждав немного, негромко произнесла я.
Молчание угнетало, но хотя бы помогло сбить подкрадывавшиеся истерические нотки. Хотя какой-то плюс в этой ах… аховой ситуации.
— Я… просто пытаюсь сказать, что с моими проблемами странно, что ты завязал дружбу именно со мной, — что ж, попробуем еще раз. — Возможно, это из-за стереотипов, но аристократия, в моем понимании, предпочитает четко очерчивать свой круг знакомств, практически не пуская туда посторонних, — стоп, а ведь идеально накладывается на ситуацию тогда, полгода назад! Тот случай с Розой и ее телефонным номером, который непрямо подчеркнул, что остальные считаются если не пустым местом, то точно пылью у обочины. — А тут я, едва компетентный, с ног до головы нестабильный человек, уже больше двух лет являюсь твоим постоянным компаньоном, даже если в пределах одного Стэллиса найдется не меньше сотни кандидатов покруче. И… разве тебе действительно стоило иметь дело именно со мной?
Просто… почему мне так повезло встретиться именно с Вином?
Это именно тот момент, когда проблемой считаешь не кого-то еще, а именно себя.
— Конечно, стоило, Тори.
Голос внезапно зазвучал прямо передо мной и ниже, чем ожидалось.
Когда под влиянием момента я начала говорить, то незаметно для себя развернулась вправо, пытаясь подсознательно еще больше оградиться от возможного контакта. Ну, а теперь бежать было просто некуда — потому что Вин буквально присел напротив меня, еще и удерживая руки на спинке и столешнице, чтобы я оказалась даже попросту визуально в его захвате.
Пробравший тогда спину пот словно за секунду испарился от вспыхнувшего смущения.
— На самом деле, твоя искренность в любой ситуации просто не могла не очаровать. Когда ты радуешься, переживаешь о чем-то, злишься или просто находишься в спокойном состоянии, то всегда высказываешь или пытаешься передать только то, что думаешь на самом деле. В обществе, которое я знал, человек носит огромное количество масок, меняя те ежесекундно и никогда не позволяя увидеть истинные эмоции, поэтому, познакомившись с тобой, меня заинтересовало то, как ты можешь честно сказать о том, что думаешь, даже если это происходит далеко не сразу. Открытость, честность, понимание, отзывчивость — для меня такой человек уже более, чем просто достоин, находиться рядом. И я действительно рад, что протянул тебе тогда руку помощи, а после находился рядом. Понимаешь, о чем я, Тори?
— Еще бы не понимать, — чувствуя, как пылает и лицо, и уши, и даже шея, неразборчиво ответила я, — как ты буквально вывел в плюс мою ребячливость.
Ну серьезно, все это, как правило, говорят о детях, которые просто не любят или еще не научились лгать!
— Но, — тут же продолжила я, — я тоже рада, что мы смогли найти друг друга. Я уверена, что ты уже давно знаешь это, но ты действительно единственный человек, с которым я могу чувствовать себя по-настоящему комфортно, пусть даже не скажешь так сразу. Для меня… не скажу что совсем не имеет значения, но мало значит статус, страна происхождения или прочие независимые от тебя детали, и… только если ты уверен, что хочешь видеть меня рядом, я всегда буду неподалеку, поддерживая тебя как могу или… ну, или как умею, — последние слова я проговорила, когда уже, под влиянием момента, осторожно подалась вперед и обняла Вина за шею, с ироничным смешком. Стараясь не переносить на него свой вес из-за и без того неудобного положения, я неловко застыла, понимая, что…
По сути, это первый раз когда мы вот так вот — да и в принципе — обнимаемся в спокойной обстановке.
Еще и с инициативой, исходящей именно от меня.
Я никогда не была слишком против тактильного контакта, и последние события это подтверждали особенно хорошо — иначе бы я так не висла на Вине коалой в момент истерики, когда едва контролировала свои порывы. Но, взамен, на меня всегда давили сомнения, что я обязательно вторгнусь в чужое пространство или неправильно истолкую проявленную доброжелательность, поэтому я и первые шаги в проявлении тактильной симпатии были всегда несовместимыми понятиями. С Розой выражать подобные жесты было немного проще, но вот с Вином… насчет него существовала еще проблема, напрямую связанная с тем ворохом чувств, которые обнаружились еще год назад, но так и не получили названия. В итоге, между нами никогда не было вот таких осознанных объятий, которые можно было назвать обоюдно добровольными.
Поэтому я не могла не воспользоваться возможностью прочувствовать и постараться отпечатать в памяти каждую деталь, вроде…
Переплетения цветочных запахов.
Ощущения исходящего тепла.
Смутно слышимого сердцебиения другого человека.
Присутствия чужой руки на спине в словно защищающем жесте.
Легкого головокружения от переизбытка эмоций.
Падения вперед в словно замедл… стоп, что?
Черт возьми!
В итоге, наверняка чуть не снеся стул, а заодно с ним и стол со всем его содержимым, мы оба упали на пол, благо, хоть удерживаемые за головой Вина руки смогли стать ему неплохой подушкой безопасности. Это, в свою очередь, спровоцировало напряжение в больной руке, импульс тут же заставил мозг протрезветь…
Твою ж налево, что произошло!
— Прости! — тут же вскочила я, едва не заваливаясь уже назад от осознания. Блин, лучше б я этого всего не делала — наверняка ж не удержалась бы в любом случае, валя с ног бедного человека. Убедившись в собственной устойчивости, я протянула руку Вину, чтобы он мог встать, но пришлось сразу поменять ее на левую из-за все-таки вскрывшейся раны. Тот сначала ошарашенно смотрел на меня, после чего нахмурился и принял помощь, возвращаясь в вертикальное положение. Не удержавшись, я снова проговорила: — Еще раз прошу прощения, мне не стоило…
— Нет, все хорошо, — все еще с уловимым недовольством ответил он, пытаясь отряхнуть одежду от пыли. Господи… не ужин, а одна катастрофа за другой. Как будто не хватало еще напряжения, один из телефонов раздался стандартной трелью, вынуждая Вина отвлечься и вместо этого принять звонок.
— Да? Погоди, погоди… все настолько срочно? Я просто не уверен… — покосившись на меня, он нахмурился еще больше, но покорно ответил: — Понял, выдвигаюсь к нам. Буду через минут двадцать, — отключившись, Вин на секунду замолчал, видимо, переваривая информацию, после чего сказал: — На работе возник несчастный случай, мне придется отправиться туда прямо сейчас, чтобы вести разбирательства. Но, — тут он легонько ткнул пальцем в мой лоб, словно разбивая гнетущую атмосферу, — наш разговор еще не закончен, Тори. Как только дело уляжется, мы обязательно обсудим эту тему еще раз. А пока, — рука перешла на волосы и привычно взъерошила их, — мне придется уйти раньше. Прости, что не могу остаться, как обещал.
— О чем ты, я же все понимаю, — все еще несколько нервозно ответила я. В глубине души даже подселилось чувство радости от того, что этот разговор прервался, пока не привел…
… Стоп, но к чему он мог привести?
— Я позвоню, как будет возможность, — закончил он, подхватывая с вешалки пальто и перекидывая его прямо на руку — видимо, собирался бежать до машины прямо так. Все ли будет в порядке из-за этого? — И…
На секунду он вернулся, коротко прижав меня к себе свободной рукой.
— Еще раз с днем рождения, Тори, — закончил он, на сей раз действительно уходя. Щелчок двери, исчезнувший в проходе силуэт — и комната тут же опустела… хотя нет, блин, от количества вопросов в моей голове она бы тут же лопнула!
Бессильно упав прямо на пол там же, где и стояла, я пыталась перебрать в голове события этого дня, но с каждым разом все больше моментов вызывали одну и ту же реакцию.
Что, мать вашу, это было?!