Мама: Ну, а почему бы тебе не придумать что-то, что позволит тебе ощущать себя важным и на этих играх тоже?
Джонни: Что например?
Мама: Что я, похожа на Джонни? Это ты скажи мне!
Джонни: Ну... ты имеешь в виду... взять на матч подружку? А после матча сходить с ней в пиццерию?
Мама: Да. В таком роде. Я уверена, мы что-нибудь придумаем. Кстати, я буду действительно гордиться тобой, даже если вы не выиграете решающие матчи. Я горжусь тобой прямо сейчас.
В этом сценарии, Джонни был поощрен выразить свои чувства и пожелания, и они нашли поддержку у его матери. К нему отнеслись с уважением и реалистично: он знает, на что он может рассчитывать — это отмечено на календаре. Его и не проигнорировали, и не наобещали золотые горы. Он знает, что его ценят за то, какой он есть, а не только для за его достижения. Ему дали возможность составить некоторые планы для себя. Если его родители будут придерживаться этого графика большую часть времени, Джонни научится доверять им, себе и тому, что планы долгосрочной перспективы сбываются.
Но у таких как Билли, однако, может не развиться этого важнейшего доверия. Билли может усвоить другое: как в песне поется, «завтра никогда не наступает». А потому, если тебе действительно хочется чего-то, то почему бы не схватить это прямо сейчас?
Достижение быстрого результата
Дисфункциональные семьи производят людей, которые нуждаются в немедленном вознаграждении — им нужен быстрый успех. Эти люди не имеют никакой веры в то, что в конечном счете способны добиться своего, и потому они ищут способы немедленно почувствовать себя лучше; пища, алкоголь, трата денег и секс являются их обычными путями самовознаграждения. Все эти способы «кайфануть по-быстрому» могут вызывать чувство гадливости по отношению к себе, депрессию, что требует еще больше актов подобного самовознаграждения, а это ведет к еще большей депрессии. Как один пациент выразился, «я должен был выпить, чтобы решить проблему, вызванную тем, что я пью». В эпоху телерешений длиною в тридцать секунд, нереалистичных изображений тела, немотивированного насилия в реальной жизни (даже в начальных школах), отсутствия действенного контроля над оружием, в эпоху, когда в СМИ и индустрии развлечений секс и насилие занимают первое место, в эпоху атомных аварий, закрепленной законом дискриминации, неконтролируемой полиции, упадка организованной религии и семейных ценностей, к вариантам получить получить удовольствие немедленно не только подталкивают — это выглядит весьма оправданным. Это особенно верно в отношении взрослых из нарциссических домов; всем, кто проходил у нас лечение, было трудно дождаться результата или награды в будущем, и у всех была по крайней мере одна проблема из «большой тройки»: алкоголь и наркотики, еда и чрезмерная трата денег. В конце концов, в хаотической и пугающей вселенной, каждый рассчитывает на то, чем можно наиболее легко управлять.
Даже в начале 1900-ых Юнг писал о своей обеспокоенности тем направлением, которое избрало общество: прочь от духовной основы навстречу к саморазлагающему поведению.
Во все эпохи до нас люди верили в богов в той или иной форме. Только беспрецедентное обнищание символики могло позволить нам открыть вновь богов как психические факторы, то есть, как образцы подсознательного.
Связывая теории Юнга с увеличивающимся присутствием оральных пристрастий (расстройства пищевого поведения, злоупотребление алкоголем, курением) дает тем из нас, кто работает в области умственного здоровья, много пищи для ума (простите за невольный каламбур). Мы хотим расширить этот тезис, включив в него нарциссическую семью. В пределах такой семейной структуры для ребенка не возможно иметь веру в постоянство и предсказуемость действий его родителей, поскольку он не ведает об их побуждениях. В результате, он помещается в уникальную ситуацию, которая развивает в нем веру только в то, что он может контролировать внешне — а это еда, наркотики, расходы и секс.
Существенное число взрослых, которых мы лечим от расстройств, вызванных нарциссической семьей, имеют симптомы булимии в той или иной степени. Для них более обычно не объедаться, а потом промывать кишечник, а объедаться, а потом голодать. Им нужно «поправить себя по-быстрому», поэтому они объедаются. Затем они чувствуют вину, им становится стыдно — они начинают голодать. Моря себя голодом, они начинают чувствовать себя обделенными, ощущают депрессию — и снова начинают есть, чтобы почувствовать себя лучше. Поскольку для них мотивом являются внешние влияния, а чувство самоценности у них низко, они смотрят на фотографии моделей или на телеведущих, чувствуют себя непривлекательными и снова резко ограничивают себя в еде. Обычно они неохотно признаются в этом перед врачом. Они понимают, что это не опасно, поскольку они не доводят себя до рвоты. Мы полагаем, они также боятся, что врач заставит их отказаться от такого образа жизни, а они не знают, как жить иначе. Для врачей, которые работают с этими людьми, важно в ходе лечения вернуться к этим образцам поведения из «большой тройки», потому что только тогда, когда уже установились прочные взаимоотношения врача с пациентом, эти пациенты могут преодолеть свой стыд и признаться в этих дисфункциональных привычках.