Они помолчали немного. А потом Катюша спросила, опомнившись:
- А ты? Что ты хотел мне рассказать?
Саша сглотнул, словно пытался проглотить свою боль:
- Да так. Ничего особенного.
- Уверен?
- Абсолютно.
Они поговорили еще минут пять, но это был вялый, вымученный разговор из вежливости. Что еще они могли сказать друг другу? Ведь все закончилось. Им не о чем было говорить. Их жизни больше не были похожи, как раньше. Саша учился в университете, Катюша – работала на какой-то скучной выматывающей работе. Саша жил в большом городе, Катюша – в крошечном богом забытом поселке. Саша был одинок, Катюша – встречалась с парнем. С хорошим парнем. Их больше ничего не объединяло, не связывало, кроме того одного-единственного лета, когда они оба были по-настоящему счастливы. Но то лето прошло. Ускользнуло.
А потом они попрощались, и Саша вполне искренне пожелал Катюше счастья.
Через много лет он подумал, что в тот вечер должен был сесть на поезд, поехать за ней и забрать ее с собой. От той жизни, от того «хорошего» парня, привезти к себе и просто попытаться. И он знал, что она бы поехала с ним. Потому что, несмотря на всю свою рациональность, она любила его.
Но ему было всего девятнадцать. А в этом возрасте парни часто думают, что «любовь всей жизни» будет встречаться им на каждом шагу. Поэтому он никуда не поехал. Он просто положил трубку и смотрел, как мальчишки под окнами гоняют на своих велосипедах. Счастливые и беззаботные.
В тот момент больше всего в жизни Саша мечтал оказаться на их месте.
========== 23. И мертвый мир бывает тесен ==========
В то утро Саша опять проснулся раньше Юли. А ее, наверное, разбудил шум душа. Еле разлепив глаза, Юля посмотрела на часы на своем мобильном – половина девятого. Марина все еще сладко спала на диване, укрывшись одеялом чуть ли не с головой. Ох уж эти подростки. Кажется, они могут спать в два раза больше обычных людей, подумала Юля. И ничто их не будит по утрам и не мешает заснуть по ночам. Их сон почти детский, безмятежный и прекрасный.
Юля какое-то время смотрела на спящую Марину и сама не заметила, что улыбается. А потом она тихо ушла на кухню, где на столе ее ждал фирменный омлет Саши и горячий чайник. Зевнув, Юля отправила в тостер два кусочка хлеба и как раз собиралась заварить себе чай, когда из ванной вернулся Саша.
- Утро доброе, - провозгласил он.
- Доброе… – ответила Юля и осеклась, заметив, в каком виде Саша вернулся из душа.
Он стоял в одних трусах и в улыбке до ушей. Трусы были красными, и на них крупными буквами было написано: «Большие возможности не скроешь!». Те самые трусы, о которых он вчера ей рассказывал.
- Круто, да? – Саша буквально светился от счастья.
- Очень круто, - ответила Юля мрачно. – Возможности и правда большие. Но… не мог бы ты их немного скрыть от меня, а? Я тут, видишь ли, позавтракать пытаюсь.
- У меня есть еще одни крутые труселя, - Саша как будто и не слышал ее. – На них написано: «Осторожно! Голодное животное».
- Саша! – взревела Юля.
- Ладно-ладно! Иду одеваться, - усмехнулся Саша.
Когда он ушел, Юля опустилась на стул и покачала головой. Усмехнулась. Она подумала, как круто и внезапно может измениться человеческая жизнь. Еще недавно она жила совсем одна, хотя на улицах были тысячи людей. А сейчас улицы пусты, мир пуст, но зато у нее по квартире разгуливает полуголый парень, который пытается рассмешить ее надписями на своих трусах.
- Неисповедимы пути Господни, - прошептала она с улыбкой, глядя на падающий за окном снег.
После завтрака, когда Саша и Юля уже оделись, чтобы отправляться в оранжерею, Марина только проснулась. Она стояла все еще сонная и немного потерянная в дверном проеме и смотрела, как Юля обувается, а Саша натягивает шапку.
- Завтрак на столе, - сказала Юля, застегнув сапоги и распрямившись. – Ничего, что мы тебя опять бросаем? Я бы, конечно, сходила одна и оставила с тобой Сашу, но этот упертый придурок…
- Да ничего страшного! – воскликнула Марина с улыбкой. – Мне пошло на пользу сидеть одной. Если бы я пошла тогда с вами, мы не узнали бы про Владимира Николаевича. Кстати, я тут подумала, что после завтрака, возможно, пойду зайду к нему в гости и подожду вас там.
Юля и Саша с озадаченным видом переглянулись.
- Что? – не поняла Марина. – Почему у вас такие лица?
- Да так… – Юля покачала головой. – Мы ведь уже вроде бы убедились вчера, что этот человек не представляет никакой опасности.
- Конечно не представляет! – Марина прищурилась и посмотрела на взрослых, как на полных идиотов. – Вы что, боитесь, что он может сделать мне что-нибудь?
- Нет, - сказал Саша серьезно. А серьезен он бывал довольно редко. – Мы просто хотим сказать, что еще плохо знаем этого человека. И хотим, чтобы ты была осторожна.
- Вы прямо как мои мама с папой! – возмутилась Марина и сложила руки на груди в обиженном подростково-детском жесте. – Между прочим, вас я тоже плохо знала, когда встретилась с вами в парке. И тем не менее, я даже осталась у вас ночевать и до сих пор здесь живу! А вы могли бы оказаться и маньяками какими-нибудь!
- Да нет, это совсем другое! Это же мы! – сказала Юля так, словно это все объясняло.
- Ну да, - Марина хмыкнула. – Так значит, вы не хотите, чтобы я ходила к нему одна?
Юля и Саша снова переглянулись.
- Иди, - сказала, наконец, Юля, за которой всегда было последнее слово. – Просто будь осторожна.
- Да ладно-ладно! Я поняла уже.
- Ну и хорошо тогда. Мы пошли, - Юля открыла дверь.
- До свидания, мама! Папа! – Марина, ухмыляясь, помахала им рукой.
А Саша и Юля, отчего-то смущенные, вышли на лестничную площадку.
- Вот так всегда, - с досадой пробормотал Саша, когда они спускались. – Ты живешь себе и чувствуешь себя молодым, вечно семнадцатилетним, а потом вдруг какая-нибудь малолетка обзовет тебя папашей, и ты понимаешь, что твое время проходит.
- Это точно, - хмуро отозвалась Юля. – Подростком себя ощущаешь только до тех пор, пока не повстречаешься с реальным подростком. И сразу понимаешь, какая между вами пропасть…
Юля замерла, собственные слова застыли у нее в горле.
Вот теперь. Теперь она наконец-то понимала его. Все то, что он говорил ей тогда про разницу в возрасте. Все то, что в то время казалось ей полным бредом, пустыми отговорками от страха быть вместе. Тогда она не могла прочувствовать разделяющую их пропасть времени. Но сейчас она ощутила ее рядом с Мариной. То же самое, должно быть, ощущал когда-то и Виктор Валентинович рядом с ней.
- Что с тобой? – спросил Саша, с тревожным любопытством рассматривая ее лицо.
- Да ничего. Задумалась вдруг, - Юля тряхнула головой, словно так можно было вытряхнуть все ненужные навязчивые мысли. – Все в порядке. Пойдем.
*
«Все-таки, взрослые – довольно странные люди, - размышляла Марина, одеваясь после завтрака в теплую уличную одежду. – И почему им везде мерещатся какие-то психи, маньяки и извращенцы? Почему взрослые привыкли во всем видеть плохое?».
Марина не видела ничего плохого в их новом знакомом. Наоборот, она чувствовала какое-то единение с ним. Ведь он тоже был новеньким, как и она совсем недавно. Он тоже долгое время прожил один, не подозревая о существовании других людей, как и она.
Марина хотела еще поговорить с ним. Юля и Саша почти с самого начала были вместе, и Марина всегда ощущала себя лишней рядом с ними. Она была третьей, и этим все сказывалось. Но теперь у них появился четвертый. И Марина больше не будет чувствовать себя такой одинокой.