Как только Вера с подругой стали жить вместе, роли внезапно переменились. Вера с ужасом вдруг обнаружила в подруге все черты своего нарциссического мужа. Подруга стала холодной и неприступной, стала смотреть на Веру свысока, игнорировать и упрекать абсолютно за все. В каждой невытертой капле была виновата Вера. В холодильнике грязь, машину не там припарковала, крючок не там висит – по любому поводу Вера получала нагоняй. За малейший шум ей следовал выговор. Все выглядело так, как будто это Вера снимает у подруги квартиру, а не они вместе с подругой снимают ее на двоих. К подруге в комнату не то что входить было нельзя, даже стучать было запрещено! Вера должна была ждать, когда подруга сама соизволит выйти. Зато сама она к Вере заходила безо всякого предупреждения.
Впрочем, Вере доставались не только нагоняи, но и похвалы: подруга говорила, что Вера – самая лучшая соседка по квартире, которую она когда-либо встречала. Еще бы! Вера ее не беспокоила, ни в чем не упрекала, все делала по хозяйству, убирала и мыла квартиру, и безропотно терпела все ее выговоры и нагоняи. «Ей было хорошо, а мне плохо» – говорит Вера.
Когда Вера стала жить вместе с подругой, вскрылось очень много неправды, которую та наплела о своей работе и о своих регалиях по духовным практикам. Оказалась, что у нее очень непрестижная работа, и нет никаких титулов, которыми она раньше при всех хвалилась, и вся ее духовная забота о людях, мягко говоря, сильно преувеличена.
Хотя Вера сообщала подруге о своих чувствах, говорила, что ей неприятно слышать незаслуженные упреки, подруга эмпатии не проявила и легче не стала относиться к ее ошибкам. Вера после развода была в совершенно подавленном состоянии, и никак не ожидала, что после нарцисса она тут же угодит в лапы к другому нарциссу. Она осознала, что совершила большую ошибку, не сумев правильно и вовремя оценить подругу; но после довольно длительных отношений с подругой в период замужества у Веры не было никакого подозрения, что она может так попасть!
В какой-то момент Веру стало колотить от страха сделать очередную ошибку и получить нагоняй, у нее началась депрессия. Она, наконец, поняла, что так дальше жить не сможет. Вера написала подруге по телефону все, что думает об этой ситуации, и объявила, что хочет съезжать. Подруга сначала сказала, что постарается пораньше переоформить оплату квартиры на себя, но потом передумала. А зачем? По контракту они ведь обе были ответственны за оплату! Поэтому Вера, которая выехала из общей квартиры ночью, когда подруги не было дома, потом платила еще три месяца за то, что там жила ее бывшая подруга.
Такая подруга – это, конечно, достаточно редкий случай. И Вера правильно сделала, что уехала: она сохраняла свою психику, это было очень важно после расставания с мужем-нарциссом. Она не жалеет о деньгах: «по закону – пишет Вера – я не могла ее переиграть». Она приняла единственно правильное решение, и никогда больше не встречалась с бывшей подругой. Дружба продолжалась до этого три года, а распалась за три месяца.
История с Верой объясняет, почему мы порой можем дружить с нарциссами достаточно долго. Мы ведь с ними не живем, а только встречаемся изредка, и эти встречи, как правило, кажутся очень яркими и насыщенными. «Однако еще во время дружбы, – говорит Вера, – были у нее такие провалы, как будто она не здесь, как будто улетела куда-то: смотрит в одну точку, и не видит, и не слышит. А если ее вернешь на грешную землю, то обижается».