— Сделай мне «Молоко ангела», — обратилась она к Энди. — Нужен ром, густой ликер, яичный белок и ложка ликера «мараскино». Или же «Флип по-луизиански» или «Шипучку Нептуна».
— Мы здесь не подаем коктейлей, — ответил Энди. — И вы, милочка, это прекрасно знаете. Если хотите, принесу вам еще полграфина красного вина.
— Если хочу! — фыркнула Андреа. Она провела рукой по стойке, словно что-то пролила, молоко или мед. Майк наблюдал за ней, потому что мы живем в свободной стране. — Я хочу «Будь осторожен». Я хочу «Огненную чашу». Я хочу «Дельмонико» с виски. И поживее.
— Я подам вам, если вы согласны, еще полграфина красного или белого, как скажете, — терпеливо произнес Энди. — Коктейли в нашем заведении не подают. Еще не конец света.
— Когда говорят, что еще не конец света, — возразила Андреа, — тогда обычно и наступает этот самый конец.
— Конец света может быть только раз, — вставил свое мнение один из детективов, поднес ко рту бумажную салфетку и вытер губы, словно стирая с них фальшивую улыбку. — Я знаю! — воскликнул он. — Мы кое-что можем придумать! Как твое полное имя, Андреа? Тебе хочется что-нибудь сделать? Например, взглянуть на фотографию?
И обернулся к другому детективу, который уже вытаскивал из-за пазухи фотографию. Просто карточка, без конверта.
— Давай покажем ей, — сказал он и положил фото на липкий прилавок. Энди нахмурился, еще толком не разглядев, что там изображено.
Можно однажды влюбиться, а потом больше никогда. Особенно в такой день, как этот. Дождь, дождь, дождь. Впрочем, его даже не слышно из-за толстых стекол, и все равно на душе тоскливо. Дождь нужен, сказала бы учительница в школе, благодаря дождю растут деревья и цветы. Но ведь мы не деревья и не цветы. Вот почему многие школьные учительницы несчастны в личной жизни. Вот и учительница Майка тоже несчастна и страдает от одиночества. Муж от нее ушел и забрал с собой все красное вино и даже соль на том основании, что она тоже принадлежит ему. Нет, если вы однажды влюблялись, а потом — прощай любовь, то в вашей жизни после этого сплошной дождь. Конечно, может, «Молоко ангела» и скрасит немного его вкус. Да что мне вам рассказывать! Вы и сами все знаете. В общем, обыкновенное черно-белое фото, а на нем пожилая женщина, которая смотрела прямо в объектив. Как на документах. Энди поставил на прилавок полграфина красного вина.
— Эй, вы, собственно, кто такие? — поинтересовалась Андреа. — Кстати, Энди, я не откажусь от полграфина красного.
— Мы детективы, — ответили детективы. Майк оставил в покое музыкальный автомат — тут явно намечалось что-то поинтереснее — и посмотрел на снимок. Неужели убийца?
— Мне всегда казалось, вы не имеете права говорить: «Мы — детективы».
Она произнесла фразу «Мы — детективы» таким тоном, как если бы хотела сказать «Мне не доставляет особого счастья ублажать вас».
— Вы, наверное, имеете в виду шпионов, — ответил детектив.
— Я имею в виду, что мне пора отсюда сваливать, вот что я имею в виду, — возразила Андреа.
— Лучше останьтесь с нами, леди, — сказал детектив. — Мы ведь всего лишь показали вам фотокарточку. Прилетели сюда, в Сан-Фран, и зашли перекусить в кафе.
— Ненавижу, когда говорят Сан-Фран! — вспылила Андреа.
— Сейчас все так говорят, — заметил детектив. — Как в той песне: «Уж если дождь, то на весь день».
Андреа налила себе вина из графина в бокал, а потом, правда, с меньшим успехом, попыталась перелить обратно.
— Что она вам такого сделала?
— Это Глэдис, — произнес Энди, повернув голову так, чтобы картинка была видна ему не вверх ногами.
— Он говорит, это Глэдис, — повернулся детектив к своему напарнику. — Теперь она называет себя Глэдис.
Напарник вынул ручку и обернулся по сторонам. Обе их шляпы продолжали сидеть на картонной подставке, какие были в этом заведении в ходу. Детектив перевернул подставку и крупными буквами вывел: Г-Л-Э-Д-И-С.