— Наш адрес половине Перта известен, можно подумать, мы там развлекательное заведение какое держим, публике на потеху, — огрызнулся сын Трины. Несколько секунд буравил меня негодующим испепеляющим взором, словно популярность их адреса целиком и полностью моя вина, затем поджал губы и перевёл помрачневший взгляд на Ормонда. — Что ж, как пожелаете. Надеюсь, вы не задержитесь с визитом и не станете излишне докучать матушке. Доброго дня.
— Доброго, озейн Ферворт, — отозвался Ормонд и захлопнул дверь.
— И чего же озел Ферворт хочет от тебя? — поделился Филипп удивлением.
— Мне-то откуда знать? — обернулась я к сочетаемому. — Может, решила ещё что-то добавить к уже рассказанному.
— Всё же я не вполне понимаю, как она смогла увидеть…
— Полагаю, так же, как другие адары видят мировую сеть.
— Но ты её не видишь.
— Вчера видела. И если пойму, как с нею управляться, то и перемещаться смогу… наверное.
— Прозвучало на редкость ободряюще, — Филипп откинул голову на спинку кресла и обречённо посмотрел в потолок.
— Что поделать, с первого захода чужую магию попаданки осваивают только в книгах.
Ормонд с немалым интересом выслушал наш с Филиппом обмен мнениями, однако вмешиваться и выспрашивать подробности не стал.
Собрались мы быстро. Откладывать дело в долгий ящик смысла я не видела, да и нам с Филиппом ещё в Ливент как-то возвращаться надо, хорошо бы сегодня. Не то чтобы оно обязательно, возвращение это, но не могли же мы и дальше оставаться у Ормонда? Он и до дома Фервортов снова нас довёз, по собственному почину причём. Ни я, ни Филипп ни о чём таком его не просили, даже не намекали.
Правда, и не отказались.
И как объяснить Филиппу в доступной форме наш с Люсьеном сеанс связи, я не придумала. Так бывает, что человек может прийти в чужой сон и переговорить со спящим, как если бы оба бодрствовали? Или сноходческие таланты Люсьена не шибко распространены и потому могут вызвать неоднозначную реакцию у тех, кто не в теме? Это проявление магии, не связанной с адарами, или способность сия встречается только у амодаров?
Я склонялась ко второму варианту.
На сей раз дверь открыла бледная девушка в строгом тёмно-синем платье, мельком замеченная мной накануне. Робко поздоровалась, без возражений пропустила наше трио в дом и проводила на второй этаж, в знакомую гостиную, где служанка Магда подавала Трине чёрный плащ и перчатки.
— А, вот и вы, — Трина улыбнулась нам, будто дорогим и желанным гостям. — Сколь полагаю, вы на механизированной самоходке прибыли?
— Да, — подтвердила я.
— Чудесно. Вы не возражаете, если мы все совершим небольшую прогулку? — она повернулась к Ормонду и назвала адрес. — Вам известно, где находится это место?
Ормонд помолчал чуть, вспоминая, и кивнул.
— Прекрасно. Туда и поедем, — Трина надела плащ, взяла перчатки и указала на выход.
Магда проводила нас сердитым взглядом, но от комментариев в спину воздержалась — вероятно, получила от господина наказ не препятствовать капризам Трины и гостей. Мы покинули дом и сели в машину, бледная девушка закрыла за нами дверь.
— Давненько я не покидала стен дома, — заметила Трина, как только автомобиль повернул на соседнюю улицу.
Она передвинулась ближе к окну и с живым интересом всмотрелась в проплывающие мимо здания. Филипп, сидящий рядом с ней на заднем пассажирском, с опасливым подозрением наблюдал за адарой. Я же так и занимала машинально переднее сиденье, и никто не возражал.
— Вы совсем не выходите из дома? — уточнила я осторожно.
— Иногда сижу в нашем садике, но он невелик. А пределы дома покидаю редко. Да и зачем? Быть оторванной от сети всё равно что быть заклеймённой и клеймо это не вытравишь, не скроешь, как ни старайся. Райан настаивает, чтобы я не показывалась без нужды на улицах и перед соседями… боится новых сплетен.
— С такой позицией ему следовало бы жить где-нибудь на отшибе, за городом.
— Вероятно, — согласилась со мной Трина. — Но ему хотелось чего-то добиться, получить хорошую должность, быть замеченным важными людьми, а едва ли подобное возможно за городом, в сельской глуши. Я позволила ему поступать согласно собственным устремлениям. Он и так немало пострадал из-за того, что со мной произошло.
— Позвольте узнать, куда мы всё-таки едем? — вмешался Филипп.
— На окраину Перта, — ответил Ормонд.
— Но для чего?
— Хочу отдать то, что больше не принадлежит мне в полной мере. Мне он больше не пригодится, Райану без надобности, — в негромком голосе послышалась мимолётная горькая усмешка. — Нет у меня ни сестры, ни дочери, которым можно было бы передать… иссох ещё один род адар.