— Но так не интересно жить, и тем более ты в последнее время меня игнорируешь, — наигранно надула губы Кетрин, отчего Кэролайн закатила глаза и пошла по улице, но потом резко остановилась и обернулась.
— Хочешь помочь? Тогда сделай так, чтобы Камила вышла из клуба, — хитро улыбнулась ей Форбс.
— И как ты это себе представляешь, Кэролайн? — озадаченно посмотрела Пирс.
— Не знаю! — Форбс развела руки в стороны. — Ты же у нас королева интриг!
***
— Там вашу величественную задницу ждёт на выходе человек с новостями из Лондона, — Пирс плюхнулась на высокий стул рядом с Камил, и та недовольно перевела на брюнетку взгляд.
— Почему этот человек сам не зашёл сюда? — раздражённо спросила она.
— Откуда мне знать, какие у тебя дела с ним? Пойди спроси сама, — пожала плечами Кетрин как ни в чём не бывало.
— Я быстро, — прошептала она Клаусу на ухо, отчего Пирс передёрнуло.
— Ты не думаешь, что перегибаешь палку, Клаус? — прошипела Кетрин, облокачиваясь на барную стойку, пытаясь заглянуть ему в глаза.
— Мои дела тебя не касаются, и я не в том настроении, чтобы сидеть и откровенничать с тобой, — он посмотрел на неё безразличными, пустыми глазами, и Кетрин подумала на секунду, что Клаус отключил чувства, но её было не провести, это была лишь занавесь, скрывающая истину.
— А как же твоя наречённая? Ты же знаешь, что причиняешь ей боль? — В его глазах промелькнуло что-то. Сожаление? Но Клаус быстро взял себя в руки и принял опять безразлично-скучающий вид.
— Кэролайн предала меня, и если ты сейчас меня не оставишь в покое, то я за себя не ручаюсь, — предупредил Клаус.
— Возможно, это поможет разобраться в её истинных чувствах к тебе… — она достала из заднего кармана джинсов помятые, но аккуратно разглаженные и свёрнутые листки бумаги и положила перед первородным.
— Что это? — резко спросил Клаус.
— Это отрывки из дневника Кэролайн. Когда я была у неё в Париже, то захватила записку и прихватила их с собой. Это она писала перед вашей встречей на выставке, — Кетрин говорила так спокойно, как будто это было вполне обычно, показывать без спросу что-то личное и драгоценное, принадлежавшее другому человеку.
— Называй своими вещами — украла, — Клаус задумчиво смотрел на свёрток.
— Ну, это спорно, потому что они валялись скомканными по всей квартире и я просто не выбросила их в мусорное ведро, — хмыкнула Кетрин.
— Мне это уже неинтересно, — Клаус отодвинул листки в сторону Пирс.
— Хорошо. Тогда я сама прочту тебе, — Кетрин уже начала разворачивать свёрток, но Клаус выдернул его у неё из рук и просверлил её взглядом.
Пирс внимательно наблюдала, как он развернул и начал читать. Она заметила, что Клаус даже задержал дыхание. Ещё бы, она помнила наизусть страдания подруги, нацарапанные на этих бумагах.
Здравствуй, дорогой дневник!
Я бы хотела написать тебе всю боль и отчаяние, которые я испытываю последние пять лет. Не то чтобы я не жила эти годы. Нет, я жила и продолжаю жить. Но мне сложно это делать без него. Я понимаю, что он предал меня и совсем забыл. Но что делать мне? Не было и дня, чтобы я не думала о нём. За что мне такая боль? Я знаю, что должна и обязана его ненавидеть, но сердцу ведь не прикажешь. И я, как всегда, обычно улыбаюсь всем, а боль изнутри съедает и ломает рёбра.
Скоро Рождество, и ко мне опять никто не приедет. Конечно, Люсьен будет звать меня на вечеринку, но это не для меня. Все эти напыщенные индюки и индюшки вызывают у меня раздражение, и только. Уж лучше пойти в бар и напиться, чем с ними.
Ребекка с Бонни буквально каждое Рождество зовут меня отметить с ними праздник в Новом Орлеане. Ты не представляешь, дорогой дневник, как я хотела бы туда поехать и увидеть его хоть одним глазком, но я боюсь холодности и безразличия, равнодушия и официальности. Я тысячу раз представляла такую встречу, и мне даже пару раз снилось такое выражение надменного лица Клауса. А пару раз я даже порывалась позвонить ему и поздравить его в рождественскую ночь, но так и не решалась, смотря на его номер в телефоне, возможно, который он давно уже сменил.
Наверное, я потихоньку схожу с ума, и уже ничего не важно для меня, кроме него. Это болезнь? Или на самом деле проклятие? Я знаю, что у него своя жизнь там, без меня. У него всё хорошо и он стал королём Нового Орлеана. А я что? Кем стала я?
Клаус шумно вдохнул и, сложив аккуратно листки, убрал в карман куртки.
— И что ты сидишь как пень? — возмутилась Пирс. — Иди к ней!
— Я сейчас не могу этого сделать, Кетрин, — тихо ответил Клаус, задумчиво смотря перед собой на полку бутылок с алкоголем.
— Но я не понимаю…
— Иди к Кэролайн и присмотри за ней, — ещё тише прошептал он ей. Пирс непонимающе смотрела на него, но с каждой секундой до неё доходило происходящее.
— Ты с самого начала подыгрывал Каслу? — прошипела в тон ему шёпотом Кетрин. — Такой у вас план с Элайджей?
— Если ты сейчас не свалишь, то всё будет напрасно.
— А о ней ты подумал? — взвилась она.
— Я только о ней и думаю, Кетрин. Уходи отсюда сейчас же и, будь добра, стань немой на время.
— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — Кетрин нехотя встала и пошла на выход.
— И да, Кетрин… сообщи Камиле, что я приказал ей отправляться по делам в Лондон… она начинает раздражать. — От его слов Пирс развернулась и, улыбнувшись ему в лицо, нагло подмигнула.
— Будет сделано в лучшем виде, мой король! — Она наигранно сделала реверанс и вышла из клуба.
И когда она свернула за угол в проулок, то увидела милую сценку: Кэролайн прижала Камилу к стене здания и держала за горло. Кетрин быстро скрылась за углом и уже с улыбкой наблюдала за этой картиной. Она прислушалась.
— Я всегда буду стоять между тобой и Клаусом. Ты ничего не сможешь с этим сделать, — прохрипела Камил.
— Ты в этом уверена? — Кэролайн, по-видимому, ещё сильнее сжала горло соперницы, так как было слышно, что Камил начала ещё сильнее задыхаться. Кетрин оглянулась по сторонам и посмотрела на крыши. По всему периметру ни одного гибрида Клауса, а значит, ни одного свидетеля. «Ну давай, детка! Вырви ей глотку или сердце!» — молила про себя Пирс.
— Клаус всегда будет бегать ко мне при любом удобном случае! — Камил уже выхаркивала кровь изо рта, и Кэролайн брезгливо отвернулась, но так и не ослабила хватки. — Только убив меня, ты сможешь полностью обладать им… хотя нет… всегда найдётся замена… и ты будешь страдать… в отличие от других наречённых тебе не повезло, ведь ты всегда будешь сомневаться в том, что он будет тебе принадлежать полностью. Ну давай, Кэролайн! Сделай то, что так хочешь! Убей меня!
Но Форбс лишь брезгливо с силой откинула Камиллу в сторону Кетрин, на что Пирс разочарованно вздохнула.
Камилла в свою очередь, держась за горло, хрипло засмеялась:
— У тебя кишка тонка, чтобы убить меня, поэтому ты не для него, как я и предполагала изначально. — Тут уже терпение Пирс лопнуло, и она на вампирской скорости переместилась к ней.
— Зато у меня с кишками всё в порядке, сука! — Не успела Камилла опомниться, как уже смотрела на руку Пирс, в которой та держала её сердце.
Кэролайн с ужасом наблюдала, как Кетрин толкнула ногой стоящую перед ней на коленях уже мёртвую Камил и как она упала на землю. Она брезгливо откинула сердце и спокойно произнесла:
— Прости, не удержалась.
— Не удержалась?! Ты с ума сошла, Кэтрин? — воскликнула в шоке Кэролайн.
— Можешь не благодарить. Я сделала, потому что эта стерва мне надоела, и не думаю, что по ней будут многие горевать, в том числе и твой Клаус. — Кэролайн наблюдала, как Пирс оттаскивает к стене тело. — Нужно уходить, пока нас не видели.
— И ты хочешь скрыть убийство? — сдавленно спросила Форбс.
— Да, Кэролайн! Хочу! И это будет нашим маленьким секретом. Скажи, что сама не хотела этого сделать? — Но Кэролайн лишь покачала головой.