- Ой-ей-ей, - только и выдавил из себя княжич, шаря ошалелым взглядом по сводам юрты.
Происходящее совершенно не укладывалось у него в голове. Мало того, что он лишь второй раз в жизни видел мать Юлдуз, так еще и едва не потерял дар речи, когда та, только переступив порог, сходу заявила, что не покинет юрты до тех пор, пока урус-оглан не сделает ее дочь женщиной. И если ему в этом потребуется ее, хатуни, помощь...
«Неужели у них, агарян, так принято? - металась у него в голове растерянная мысль. - Никогда о таком не слышал. И к чему вообще такая спешка? Вон, отцу даже попа с Руси привезли. Пусть бы, что ли, он сначала нас обвенчал, а потом уж...»
Тулай тем временем обернулась назад к дочери:
- А ты не прячься там, как будто тебя это все не касается. Давай, пододвигайся сюда поближе. - Покосилась на содержимое своей ладони. - Только не говори, что ты еще этого вообще в глаза не видела, - начала было она, но, видя как Юлдуз привычно наливается краской, в ужасе закатила глаза. - О, небо! Кого я воспитала? У них было столько времени! И чем вы только занимались? Разговоры разговаривали?
Хатунь раздраженно встряхнула головой и уверенно склонилась к чреслам Владимира. Тот лишь громко, со свистом втянул в себя воздух, когда горячие мягкие губы Тулай коснулись кончика его члена и медленно вобрали его в себя целиком. Сопротивляться естественным природным позывам и сводящим с ума прикосновениям юркого шершавого язычка не было решительно никакой возможности, и орудие молодого человека начало стремительно расти, обретая форму. Руки юноши неуверенно замерли в воздухе, не зная, то ли лечь на голову стоящей перед ним на коленях женщины, то ли наоборот убраться от греха подальше куда-нибудь за спину. Хатунь, тем временем, не спеша повела губами вверх по окрепшему члену парня, чуть задержалась на розовой головке и слизнув выступившую капельку смазки, и тут же резко, до конца, опустилась на него ртом. Владимир сдавленно вскрикнул. Тулай замерла.
- Толко не гавари мнэ, што у тибя это тоше перший раж, - нечленораздельно прошипела она, не выпуская однако плоть мальчишки изо рта, и громко сглотнула. - Укушу!
Юлдуз хихикнула.
- Н-нет, - отрицательно замотал головой княжич. - Была одна... - Он замялся. - Служанка моей матери.
Юлдуз громко фыркнула, демонстративно отвернувшись в сторону.
- Так, хорошо, - проворчала Тулай, снимаясь с члена Владимира, но продолжая придерживать его за яички. - Теперь твоя очередь, - сообщила она, поворачиваясь к дочери и утирая губы тыльной стороной ладони.
Та на мгновение побледнела и тут же вновь вся зарделась. Но, не в силах перечить матери, таки придвинулась ближе и неуверенно протянула руку вперед. Тулай перехватила ее пальцы своими, помогая им накрыть опасливо вздрогнувший от этого прикосновения член юноши.
- Вот так, - медленно, словно ребенку втолковывая, поясняла хатунь. - Теперь поведи ими вниз. Так. Да не бойся сжимать его сильнее. Он не такой уж и хрупкий. Но и не так грубо тоже. А ты там не пищи. И вверх. И еще раз вниз. А теперь... - она наклонилась и быстро мазнула язычком по в очередной раз обнажившейся головке. Положила ладонь на затылок дочери, помогая ей преодолеть неизбежную в свой первый раз робость. - Еще разок, - пальчики матери на этот раз сопроводили руку Юлдуз только в очередном движении вниз, к основанию члена, затем разжавшись и наконец-то полностью предоставив ее саму себе. - И языком. Накрой его губами. Поцелуй его, просто поцелуй. Нежнее. А теперь пошире открой рот и... Да не бойся ты так, - не удержавшись, прыснула Тулай, с силой надавливая ладонью на затылок дочери.
- Ммм! - протестующе замычала та, широко распахивая глаза и с каким-то суеверным страхом взирая на то, как казавшийся только-что таким огромным член юноши почти целиком исчезает у нее во рту, упираясь уже почти в самое горло.
- Что? Неудобно? Больно? - участливо поинтересовалась Тулай, гладя дочь по волосам. - Нет, маленькая моя, это еще не больно. Больно - это когда са-а-авсем по-другому, - неожиданно ухмыльнулась она. - Даже не так, как вам необходимо сделать, чтобы стать мужем и женою. Но всему свое время.
- Ой, - внезапно вставил свое веское слово молчавший до того Владимир.
- А? Что? Уже? - удивленно вскинула брови хатунь.
Юлдуз в ужасе закатила глаза.
***
- Ты всегда была немного чокнутая, - зевая, заметил Копты-тархан и чуть пошевелил прутиком тлеющие угли в костре.