Вот и в этот раз на замершем в угрюмом молчании городище одиноко теплился огонек небольшого костерка. Разведенного безо всякой утайки и ясно различимого еще издалека. Игорь осторожно, не спеша выдавать свое присутствие, таясь в тени невысокого оплывшего вала, некогда ограждавшего по периметру весь городок, приблизился к костру. Замер, силясь прочесть что-либо по спине сидевшего подле огня спиной к нему закутанного в темный шерстяной плащ человека. Ладонь напряженно стиснула рукоять меча.
- Да ты не стой там, коназ, - неожиданно взрезал воздух до боли знакомый голос с характерным гортанным выговором, - как этот... как у вас говорится... бедный родственник. - Человек у костра обернулся и откинул с головы капюшон плаща. - Проходи к огню, сват. Поговорим. Выпьем.
- Кончак? - не веря своим глазам, выдохнул Игорь и затравленно огляделся вокруг, ожидая, что вот-вот из темноты возникнут батыры половецкого хана с саблями наголо.
- Не боись, - усмехнулся тот и швырнул в сторону князя глухо булькнувшую баклагу. - Здесь и сейчас ты в большей безопасности, чем где бы то ни было.
Потрясенный князь на автомате поймал летевшую прямо в него флягу, но откупоривать ее не торопился. Хотя и ночь не спешила озаряться факелами и выкриками спешащих схватить беглеца степняков. Покровительственно улыбающийся у костра Кончак так и оставался единственной живой душой вокруг.
- Так все-таки, - наконец-то вымолвил Игорь, отпуская рукоять меча и делая шаг в сторону огня, - Овлур был от тебя?
- Сразу догадался? - хитро прищурился хан.
Князь покачал в ответ головою, выдернул пробку из баклаги и сделал короткий обжигающий глоток.
- Была такая мысль. Но уверенности не было. А сам он впрямую ничего отвечать не желал.
- А что Овлур - человек из огуза Гзака, ты знал? - еще шире улыбнувшись, поинтересовался Кончак и протянул руку за баклагою.
- Нет, - Игорь покачал головою и, отдав флягу ее владельцу, устало опустился подле костра рядом с ханом.
- А это так! - Кончака буквально распирало от гордости за лихо провернутую им интригу. - Я переманил его давно. Еще когда старый дурак Гзак обошел мальчишку заслуженной наградою за удаль в походе за Трулл, в Романию. И вот пришло время для самой большой услуги, что он мог мне оказать. Большой. И последней, - с внезапно прорезавшимся в голосе металлом закончил хан.
Игорь вздрогнул и внимательно посмотрел собеседнику прямо в глаза:
- Овлур мертв? - в его памяти невольно всплыли события пятилетней давности у Долобского озера - челн на водах Черторыя и батыр с перерезанным горлом, медленно падающий за борт.
- Шесть дней уж как, - не дрогнув лицом и ни на миг не отведя взгляда, кивнул в ответ Кончак. Святославич потрясенно молчал. - Ты думал, он просто так направил бег своего коня на север и запад? - с отчетливо читаемым чувством превосходства в голосе пустился в объяснения половец. - Он знал, что я уже иду назад от Переясляба. Иду вниз по Варуху. И скакал навстречу ко мне, чтоб растворится среди моих батыров. Он верил, что я знаю, как объяснить Гзаку и всем прочим, кто пожелает задать вопросы, исчезновение беглецов прямо под носом у моих куреней. - Кончак хищно осклабился. - Но к чему мне такие сложности? Если я не могу показать другим ханам вновь изловленного урусского коназа, то я хотя бы могу предъявить им голову предателя, что помог тому сбежать. Мои люди зарубили его на Орели. При попытке скрыться от них, разумеется, - многозначительно усмехнулся он. - А коназ... что коназ? Ушел коназ, - с притворным сожалением развел руками хан. - Может быть даже нашел убежище у Бурдж-оглы. Ведь один из их ханов в родстве с младшим из каганов Урусии! Ай, не продались ли Бурдж-оглы после прошлогодней трепки урусам? - сокрушенно покачал он головою. - Ай, не прижать ли отступников к ногтю? Но сперва, конечно, следует разобраться с Гзаком, человек которого помог сбежать коназу Ыгору.
- Но для чего все это? - не выдержал Святославич. - Для чего тебе выставлять крайним в моем бегстве Гзака? Бросать тень подозрения на Бурчевичей? Для чего стравливать друг с другом разные колена собственного народа?
- Для чего? - резко подался вперед Кончак, опасно сощурив глаза и разом отметая прочь всякую наигранность. - Для того, чтоб не было подобных нашему с Гзаком спора после разгрома твоего войска на Калке, коназ Ыгор. Спора о том, куда идти набегом в ответ? На Сейм к Куреску и Путиблю? Или за Ворсклу, Хорол и Сулу, к Переяслябу? Для того, чтоб все курени кыпчакские собрать в один кулак, - хан демонстративно стиснул пальцы, скрипнув кожаной покрытой стальными бляшками рукавицой. - И этим кулаком, а не растопыренной пятерней, как мы привыкли, бить врагов наших. - Кулак хана с силой ударил в землю возле невольно вздрогнувшего князя. - Именно тех куреней, что Гзак, этот старый тупой баран, увел на Сейм, и не хватило мне пол-луны тому назад, чтоб взять Переясляб. Хотя бы трех-четырех лишних куреней! И город был бы моим! - Он стиснул в ладони горсть земли, поднес ее к лицу и медленно разжал пальцы. - Впервые... впервые с тех пор, как наши предки пришли в эти земли из-за широких вод Итиля, крупный, богатый город Урусии покорился бы кыпчакам. Хан, которому удалось сделать это, стал бы сильнейшим в степи. К нему потянулись бы все ищущие богатства и славы батыры. Перед ним склонили бы голову ханы помельче...