Скатываясь все ниже на уровень царской охранки, мусаватисты прибегают к разжиганию национальной вражды, чудовищным провокациям. Общими с дашнаками усилиями учиняется резня в древнем городе Шуше, в армянских и мусульманских селениях Нагорного Карабаха. В уездах Нахичеванском, Гянджинском, Казахском. В самом Баку обезглавленный труп тайно похищенного агентами мусаватской полиции Али Байрамова, популярнейшего деятеля «Гуммет», члена ЦК Компартии Азербайджана и штаба по подготовке восстания, подбрасывают в квартал, населенный полностью армянами. С большим трудом большевикам удается предотвратить назревший погром.
Все взывает: скорей, скорей свободу, жизнь плененному Азербайджану! Сформированы рабочие дружины, запасено оружие на тайных складах, установлено содружество с Реввоенсоветом XI армии. Полки ее, обгоняя весну, вызволили Кубань, Ставрополье, безграничные Ногайские степи, северные склоны Главного Кавказского хребта, Терек, прикаспийские лиманы. При том, что успехи огромны, Ленин считает обязательным предостеречь командование наступающих частей:
«Еще раз прошу действовать осторожно и обязательно проявлять максимум доброжелательности к мусульманам, особенно при вступлении в Дагестан. Всячески демонстрируйте… самым торжественным образом симпатии к мусульманам, их автономию, независимость…»[79].
Лишь в одном нет полного согласия с Владимиром Ильичем у Реввоенсовета армии и Бюро по восстановлению Советской власти на Северном Кавказе. О времени приезда Нариманова. Первая телеграмма от Сергея Кирова прибыла в Москву еще на исходе февраля: «Находим присутствие Нариманова необходимым». Настояние Серго Орджоникидзе: «Нариманов очень и очень нужен. Убедительно прошу…» Он и сам рвется. При встрече говорит об этом Ленину — согласия не получает.
Объяснение позиции Владимира Ильича следует искать в письме Чичерина, датированном 27 марта: «Многоуважаемый Владимир Ильич! Прилагаю радио о посылке союзных войск в Батум и Баку. В чисто военном отношении союзные войска для нас не страшны в том случае, если есть внутреннее разложение противника. Мы всегда этим побеждали. Но для этого надо идти путем, предлагаемым Наримановым. Баку и бакинских мусульман в особенности никто так не знает, как Нариманов. Вы после свидания с ним решили ждать Сталина. Он теперь приехал, — надо принять решение, а то будет поздно».
Проблема обостренная. Обсуждение не из легких. В конечном счете признание получает тактика, обдуманная Наримановым. Ему и браться, действовать, еще какое-то время оставаясь в Москве. В шифровке Реввоенсовету 11-й (армия, в которой каждый четвертый — коммунист, уже подходит к левому лесистому берегу реки Самур, дальше за ничейным мостом северная граница Азербайджана) 15 апреля твердое обещание Ленина: «Нариманов выедет на днях в Петровск[80] согласно Вашему предложению».
Нариманов расскажет: «За неделю до отъезда из Москвы я целый час докладывал товарищу Ленину об Азербайджане, информировал его о внутреннем и внешнем положении республики, мы беседовали о том, как действовать, чтобы Азербайджан был вечно счастливым».
После всего сказанного мною, товарищ Ленин глубоко задумался и затем, подняв голову, сказал:
«Перед вами, мусульманскими коммунистами, стоят большие, трудные и ответственные задачи; поезжайте, но будьте чрезвычайно осторожными и расчетливыми».
В более позднее время, когда уже многое будет сделано для становления независимых советских республик Закавказья и Средней Азии, Нариманов свое свидетельство продолжит:
«Владимир Ильич особенное внимание обращал на Туркестан и Азербайджан. Он говорил, что эти республики есть преддверие к Востоку, что все, что делается у них, будет эхом отдаваться в соседних государствах, и угнетенные в этих странах будут знать и чувствовать нашу сущность».
24
В большом зале фешенебельного бакинского ресторана «Метрополь» на вечер 27 апреля назначен правительственный прием. В честь дипломатических, военных, полицейских, торговых миссий Антанты. Имеют быть все столпы мусаватского общества. Приглашения почтительно доставлены заблаговременно. Выбрано подобающее меню. Нужные сведения «просочились» в благонамеренную прессу.
80
Бакинские дозволенные газеты «Халгчы» — «Народник» и «Искра» 21 апреля сообщают, что Нариманов находится вовсе не в Москве, а в Дагестане. По зловредным соображениям, русские коммунисты это скрывают.