— О, Боже, сейчас же перестань всхлипывать. Ты же знаешь, я не смогу остановиться, если начну плакать, — запротестовала Джиллиан. — Мне нужно выплакаться, прежде чем я смогу освободиться от грустных вещей в моей жизни.
Риза отстранилась и вытерла глаза. — А что если Шейна нет дома?
Джиллиан пожала плечами. — Ну, ты сможешь немного покататься на машине и побыть несколько минут в одиночестве.
Риза кивнула и пошла в ванную. — Думаю, ты права.
Дверь за Ризой закрылась и Джиллиан выругалась, злясь на своих родителей сильнее, чем когда-либо в своей жизни.
Она посмотрела на фотографию брата и снохи стоявшую на комоде. — Надеюсь, вы знаете, что мы с Ризой изо всех сил стараемся сохранить их вместе, — сказала Джиллиан паре на фото. — И если это вы направили Шейна Ризе, как думаете, может быть сможете послать и мне кого-нибудь в помощь?
Джиллиан вздохнула, чувствуя тяжесть в своем сердце, и вернулась в гостиную.
Все собрались в комнате Зака, растянувшись, кто на кровати, кто на полу. Они пытались решить насколько ситуация ухудшится, если Зак и Челси будут вынуждены жить с бабушкой и дедушкой.
— Мы не допустим, чтобы это было проблемой, — сказал Зак с уверенностью большей, чем он чувствовал. — Тетя Тереза сказала, что она позаботится о том, чтобы мы видели друг друга не реже двух раз в неделю и по выходным.
— А где Шейни? Он сказал, что вернется, — с отчаянием сказала Сара, наконец, произнеся то, о чем она очень долго думала с тех пор как он ушел.
— Сара, прямо сейчас у Шейна полно своих дел, — тихо сказал Зак. — Но он вернется.
— Но что если он не вернется? — запричитала она.
Вздохнув, Челси протянула руку, чтобы помочь Саре взобраться ей на колени. — Он вернется, — сказала она сестре, стараясь звучать так же уверенно, как и Зак, хотя на самом деле она такой уверенности не чувствовала. Она решила, что тетя Тереза и Шейн поругались, потому что несколько раз заставала тетю, когда та всхлипывала.
— Конечно, он вернется, — наконец, сказал Брайан. — Это темный момент в нашей истории. Но чтобы не задерживало Шейна вдали, это не остановит его от помощи тете Терезе, когда придет время ему это сделать. Так всегда бывает в историях. Почему я единственный, кто это видит?
— Ты думаешь, что Шейн на самом деле как персонаж из его комикса? — спросил Зак, удивленный верой своего брата в человека, который полностью исчез из их жизней почти две недели назад.
— Да. Думаю, — сказал Брайан. — У меня есть предчувствие. Не понимаю, почему я не могу завтра пойти с вами двумя в суд.
Зак пожал плечами. — Мне бы хотелось, чтобы мы все там были, но адвокат сказал, что можем прийти только мы с Челси. Обещаем, что после все вам расскажем… независимо от того, чем все закончится.
Брайан кивнул. — Я не беспокоюсь, чувак. Просто мне хотелось самому увидеть, как все пройдет.
Глядя на Брайана, Зак старался не закатить глаза. Брат мечтал о каком-то великом спасении, которое, как он думал, Шейн совершит. Не то, чтобы он винил брата за ненависть реальности. Реальность разочаровывала. Если бы это было не так, то они с Челси не пропускали бы завтра школу, чтобы пойти в суд.
А тетя Тереза и их дед с бабушкой не спорили бы из-за них.
И их родители не погибли бы в глупой авиакатастрофе.
Зак вздохнул и мысленно вернулся назад в комнату к своим брату и сестрам. Не было никакого смысла застревать на том, что нельзя было изменить, когда у тебя было достаточно всего, о чем нужно волноваться в настоящем.
— Чтобы ни случилось, мы будем вместе. Ничто и никто не сможет изменить тот факт, что мы — семья, — сказал он, совершенно уверенным голосом. — Я никому не позволю это изменить.
— Потому, что ты такой же герой, как и Шейн, — пожав плечами, сказал Брайан.
На несколько секунд Зак потерял дар речи, а затем широко улыбнулся. — Брат, это что, был комплимент?
Брайан снова пожал плечами. — На самом деле — нет. Это больше похоже на мою неуклюжую попытку поддержать твою смелую речь, чувак.
Зак схватил подушку и начал лупить своего смеющегося брата, в то время как Сара визжала и просила их остановиться.
Раздался стук, и в приоткрытой двери появилась голова тети Джиллиан.
— Здесь кто-то умер или истекает кровью? — спросила она. — Я слышала крики.