— Шейни, ты сказал много плохих слов, — прошептала Сара, не позволяя своей сестре заставить ее замолчать.
— Да, Сара, сказал. Я пойду, встану в угол, как только поем, — сказал ей Шейн.
Сара вскочила. — Я составлю тебе компанию, — радостно сказала она, подошла к нему и взяла за руку.
— Кто-то еще хочет высказаться по поводу того, что только что произошло? — спросил Шейн.
— Зачем? Мы собираемся начать интеллектуальную дискуссию о твоей докторской степени? Хочешь, чтобы мы тоже звали тебя Доктор М? — спросил Брайан, прилагая усилия, чтобы прозвучать как можно язвительней. Что было трудно сделать, когда ему хотелось посмеяться над тем, как хорошо Шейн разобрался с другим мужчиной.
Шейн широко улыбнулся Заку и Челси, которые старались не расколоться, вероятно, полагая, что он собирался снова наподдавать Брайану за его поведение.
— Брайан, мне что, нужно ежедневно вколачивать в тебя уважительное ко мне отношение? — со смехом спросил Шейн.
— Наверное, — ответил Брайан, чувствуя удовлетворение от того, что заставил всех рассмеяться. Ему нравилось знать, что он мог рассеять тяжелые ситуации даже для своего нового дяди Шейна.
Глава 24
Риза проснулась при свете дня в своей спальне, но не могла понять, что так крепко зажало ее под одеялом. Она едва могла двигаться. На одной стороне была грудь Шейна, и она вдохнула остаточный запах одеколона с древесными нотками и запах теплого мужчины. Но прежде чем она позволила себе слишком увлечься тем, что проснулась рядом с ним, она медленно повернула голову назад и огляделась.
Повернув голову, она увидела Сару, спавшую рядом с ней и Челси, по другую сторону от нее. Когда она подняла глаза, то обнаружила мальчиков, которые прокрались в комнату.
— Сейчас семь. Мы, наконец, совсем отчаялись и решили прийти тебя разбудить. Хотели спросить, нужно ли нам сегодня идти в школу, — прошептал Зак. — Никто из нас этого не хочет. Можно мы просто останемся дома и отпразднуем?
Риза тихо рассмеялась. Она тоже никуда не хотела идти, и пока не была готова выпустить их из поля зрения.
— Никто не должен сегодня никуда идти или делать какую-то работу. Мы все заслужили право побездельничать, — сквозь сон сказала она. Риза тихо рассмеялась, когда Зак и Брайан ударили «хай-файв».
— Тетя Джиллиан должна была уйти по делу, но сказала ей позвонить. И она принесет на завтрак пончики, — сказал Зак, пристраиваясь на краю кровати и шепча.
— Замечательно, — сказала Риза, потирая живот и смеясь. — Думаю, я вчера вообще ничего не ела. Умираю с голоду.
В этот момент большая рука легла на середину ее тела, и она замерла посреди смеха. Повернув голову, Риза увидела темные глаза Шейна, который с беспокойством на нее смотрел.
— Доброе утро, — сказал он. — Ты спала двенадцать часов. Чувствуешь себя лучше?
— Утро, — ответила она, кивая в подушку.
— Сара храпит, — пожаловался Шейн, заработав ухмылки от Зака и Брайана.
— Знаю, — тихо ответила Риза, рассеянно потирая его руку. Это было намного лучше, чем она себе представляла.
Зак прочистил горло и отвлек ее внимание от Шейна. — Вот что случилось… тетя Джиллиан спала в комнате Челси. Сара спать в своей комнате не могла. А Челси не хотела, чтобы Сара тебя разбудила, если ей приснится плохой сон, так что у тебя в кровати была компания большую часть ночи, — объяснил он. — Прости. Я ничего не мог поделать.
Шейн поцеловал Ризу в висок, когда она засмеялась. — Все как обычно, — сказала она.
— Я встану и сделаю кофе, — садясь, сказал ей Шейн. — И также воспользуюсь ванной мальчиков. А ты можешь использовать эту.
Риза наблюдала как он, перекатившись, встал с кровати и пошлепал дальше в носках, обойдя мальчиков, которые все еще за ней наблюдали.
— Ты действительно чувствуешь себя лучше? — спросил Брайан, обнаружив, что говорит так же требовательно, как и Шейн. Ему захотелось от этого засмеяться, но ему на самом деле хотелось услышать ее ответ.
— Да. Намного лучше, — искренне ответила Риза, вздыхая от того, что в серьезном голосе мальчика было беспокойство. — Это просто была очень сильная головная боль. Думаю, что на завтрак я хочу пиццу, а потом еще и пончики. Пицца осталась?
— Оставалось три целых коробки, но они не входили в холодильник. Такой у него плохой дизайн. Чтобы все поместилось, нам пришлось разрезать пиццу на кусочки и сложить ее в полиэтиленовые пакеты, — сказал Зак. — Так что теперь в холодильнике примерно миллион этих кусочков.