Тамьяра вздрогнула. Наверное, она надеялась поговорить наедине, потому и пришла днем. Кто ж знал, что Мьяла так быстро все распродаст сегодня.
— Если тебе станет легче, она все равно подслушает. — Не отвлекаясь от эмульсии сообщила я. — Так что говори при ней.
— Ты так любишь подслушивать? — Ухватилась за мысль Тамьяра, укрепляя меня в мысли о том, что она пришла не о косметике поболтать и мои новинки обсудить.
— Дом маленький, — пожала плечами девушка, — куда бы я не пошла, все равно вас услышу. Кстати, именно поэтому я и хочу построить дом побольше и переехать. — Кинула она камень в мой огород полным превосходства голосом.
— Мы можем перестроить этот. — В очередной раз проигнорировала выпад я.
— Не можем — это дом твоих родителей. — Пропела Мьяла. — Так нельзя.
— Нечисть накличу? — Изогнула бровь я.
Тамьяра смотрела на нас большими глазами и мне стало стыдно.
— Прости нас. — Склонила голову я. — Наболевшая тема. Ты хотела поговорить?
Настал момент прогрева эмульсии и добавления масла из косточек авокадо. Единственное, что я не смогла поставить на поток — это кремы. В зависимости от состава, менялись пропорции ингредиентов, а значит нагревала я это все разное время, добавляя разные компоненты в разные моменты. Но пойти хлопьями вся субстанция могла только в несколько минут: пока я ее нагревала до «температуры стабилизации», как я про себя называла этот момент.
Какое-то время все смотрели на крем в моем горшке, а потом Тамьяра глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду.
— Мой старший брат был злым. — Начала она. — Мне никто никогда не верил, когда я заставала его за замучиванием кошек и собак до смерти, за отравлением воды в озере в лесу, когда родителей позвали на королевскую охоту. Когда мне было одиннадцать, ему — шестнадцать, мне откликнулся огонь. Родители были так рады — это резко поднимает ценность невесты, а брат пришел в бешенство. Он постоянно тыкал меня, пихал, толкал и говорил, что я порченная. После этого он стал срывать зло на служанок. — Она всхлипнула. — Как-то раз я застала его за избиением одной из них, попыталась убежать и позвать папу, но он поймал меня. — До этого тихий и равномерный голос задрожал. — Придавил к стене и стал кричать на меня, осыпал ударами и я это сделала! — Девушка вскочила, по волосам побежали искры. — Да, я его сожгла! — Она металась по кухне, как зверь. — Я не хотела. — По дороге попалась скамья и она туда буквально рухнула. — Но, клянусь всеми богами, я была права. Я вижу его лицо, охваченное огнем в кошмарах, и там он смеется так же, как когда на самом деле горел. Я не знаю, оставит ли он меня когда-нибудь, но я была права, избавив мир от этого монстра. — Она бормотала, раскачиваясь вперед-назад. — Я спалила все крыло того дома, где мы тогда жили. Служанка успела убежать и поднять панику — только из-за этого я не убила никого больше. — Подняла чуть влажные глаза женщина, выпрямила спину и сумела справиться с дрожью в голосе. — Когда я увидела Шивлеса, я сразу поняла, что он такой же. У них у всех в глазах этот огонек, его всегда видно. Никто не хотел меня слушать. Опять. Я его увидела только на свадьбе Вьямы, но ни Атория, ни муж меня не слушали. Они отдали ему эту девочку. — Она помолчала.
— Я знаю, о чем ты думаешь. — Нарушила через несколько минут тишину Мьяла. — Это не твоя вина.
Я не знала, что сказать. Мысли в голове не желали устаканиваться, приходить в норму. То, что рассказала Тамьяра, уничтожило остаток моего самоконтроля после случившегося. Я видела кошмары все эти недели, пыталась доказать себе, что я не зря отпустила Шивлеса, отдала его под королевский суд. Сейчас я понимала, что отпустила чудовище, которому не должно быть места под луной. Я должна была убить его, но мне не хватило духу на это. Тамьяре хватило, несмотря на то, что монстром был ее родной брат. А мне нет.
— Ты была права. — Повторила тихо я. — Ты сильнее меня и, пред ликом всех богов, я заявляю: ты поступила правильно.
— Пообедаем? — Предложила Мьяла, когда поняла, что уже измяла свою юбку — минут через пятнадцать тишины, во время которой каждая думала о своем.