— Ветил, но! — обрадовался сынишка и принялся несвязно лопотать, пересказывая другу последние новости: — А Фея упав, а Ваня етел… Бух!
Переглянулись с супругом и, вздохнув, поджали губы. Няньки у младшего Коршена разговорчивостью не отличаются, но малыш скоро будет болтать один за всех. Придется списывать на детские фантазии и Федю, и Ваню, и еще четырнадцать незатейливых русских имен.
Доехав до места, мы распрощались с Тимкой и неспешно прошлись по расписанной волшебными цветами и животными улице, а потом решили навестить дорогую бабушку Тильду. Заодно и пообедать вкуснее, чем в ресторане.
Занявшись вязанием шалей, тетушка оказалась очень востребованной мастерицей и постоянно сетовала на то, что ничего не успевает. Естественно! Навяжи ка миллион квадратиков одна. Тогда я посоветовала ей открыть свою школу или просто курсы вязания. Ну сколько можно скрывать от других рецепты и узоры? Пора учиться делиться житейскими хитростями, а чтобы не было обидно или накладно брать за это плату. Госпожа Шаль прислушалась к совету и нисколько не пожалела.
Теперь она постоянно окружена любимыми ученицами и даже на страницах журнала в рубрике
Шоко Ладки иногда появляются рецепты от самой госпожи Шаль. И это тот случай, когда псевдоним не нужен.
Домой мы вернулись уставшие, но довольные. Дэни уже сладко посапывал, и я быстренько уложила малыша в кроватку. В батарейке закончился заряд. Слава высшему разуму! Всего то и понадобилось трехлетке шестнадцать фликусов ухайдакать, двоих родителей и всю школу бабушки Тильды.
Решили тоже отдохнуть, зашли в свою спальню и в этот момент в комнату влетел Федя. Приемный сын выглядел неожиданно взволнованным и заполошным. Он дрожащими щупальцами быстро накарябал на альбомном листе «мама» потом «папа» и по очереди сунул нам записку в ошарашенные лица.
— Да, Феденька, что происходит? — удивленно поинтересовалась я. — Мы мама и папа. Не то? Что ты машешь? Что случилось?
Черное облачко с глазками задергало всеми отростками пытаясь объяснить без слов, а в комнату вплыли еще два фликуса. Чужих. Своих я знаю, я их даже различать научилась. Тем более что эти были гораздо крупнее и больше по размеру, чем наши воспитанники. Я обессилено опустила руки.
Риннард охнул, отошел на шаг назад и кинулся к окну. Выглянул, ничего необычного не обнаружил, обернулся и задал вопрос настоящим родителям Феди:
— В стране паника? Где вы приземлились?
Федя быстро застрочил в своем планшете.
— Нет! ани умный призимлилис возли нашева карабля паники ни будит
Я сглотнула, осознавая грандиозность момента, и переспросила, уточняя детали:
— За вами прилетели? Совершили посадку на полюсе и никто об этом не знает?
— Да да проста нас забирут и всё вы рады???
— Мы очень рады, — охрипшим голосом произнес Риннард, — за вас.
— Феденька, твои родители нас не понимают? — поинтересовалась я и, получив подтверждение, попросила: — Тогда переводи. Дословно переводи.
Я знала, что это когда-нибудь случится. Знала, верила, но не думала, что будет так тяжело.
Повернулась к взрослым фликусам и облизала пересохшие губы. Осознавать, что перед нами стоят представители высшего разума, было очень волнительно. К мальчишкам то мы привыкли, а это наиумнейшие и поэтому внушающие страх. Мы перед ними букашки не иначе. Тем не менее, я взяла себя в руки и медленно заговорила:
— Здравствуйте. Я хочу вам сказать, что у вас прекрасные дети. Правда! Они отлично проявили себя в непривычных для них условиях и выбрали правильную тактику поведения. Они ждали вас и вполне ненавязчиво немного улучшили жизнь на планете Ферон. У вас замечательные дети! Вы можете ими гордиться! И мы очень рады, что вы их нашли. Что они дождались… своих… что вернутся…
домой…
Запуталась в словах, не выдержала и разрыдалась. Супруг приобнял за плечи, а на щеке я почувствовала прикосновение жгута из сжатого воздуха. Фликус-мама вытерла мои слезы, проявив женскую солидарность и понимание, а потом сложила щупальца на животе и слегка склонилась, колыхнувшись всем туманным телом. Фликус-папа зеркально повторил ее действия.
— Ани вам благадарны они гаварят спасиба за дитей — тут же перевел Федя, подсунув записку.
Мы с супругом переглянулись и невольно скопировали поклоны гостей. Риннард кашлянул и обратился к Феде осипшим голосом:
— Когда вас заберут? Прямо сейчас? А как же остальные? Мы хотим со всеми попрощаться.
Фликусы пошевелили щупальцами, видимо переговариваясь, Федя схлопнулся и исчез. Через минуту в нашей спальне стало тесно. Шестнадцать любимых мальчишек заполонили все пространство. Они по очереди подлетали к нам с Риннардом, обнимали и отлетали в сторону.
Молча, по-другому они не могут, но воздух в комнате накалился от эмоций. Радостных от встречи со своими сородичами и печальных от необходимости расставания с приемными родителями. Они-то подлетали и отлетали, а Феденька как повис между мной и супругом, зажав щупальцами наши плечи и шеи, так и провисел всю церемонию прощания, нервно подергивая конечностями.
Взрослые фликусы что-то приказали видимо, потому что все облачка сгрудились в тесную кучку.
Федя неохотно отлепился, присоединился к своим и через секунду комната опустела.
— Прощайте, мои мальчишки! — только и успела я выкрикнуть напоследок, заливаясь слезами.
Прощайте, потому что мы не увидимся больше никогда! Никогда…
Вот и все. Никакой кареты с неба, ракеты, никакой паники и махания платочком. Действительно зачем? Молодцы конечно недаром высший разум. Незаметно прилетели, незаметно улетели, словно и не было никого. К чему политесы разводить с иной примитивной формой жизни? Забрали свое и все. Мы бы тоже с амебами много не разговаривали. Не обижали наших деток и ладно, детки вас не уничтожили и хорошо. Нам у вас делать нечего. Совершенно не интересная термогалактика в которой, по мнению высшего разума и жизни то нет. Но как все внезапно и молниеносно! Быстро! И
как же теперь… нам амебам? Я больше никогда не увижу Федю? Никто не сунет под нос альбомный лист с извечным вопросом «писат будим?».
Повернулась к мужу, кинулась ему на грудь и заревела навзрыд. Рин обнял, уткнулся носом в мою макушку и нежно обнял дрожащими руками. По-моему, он тоже в этот момент плакал, но утверждать не могу. Не видела. А плечи одинаково дрожали у нас обоих.
— Знаешь, любимая, о чем я подумал? — первым справившись с эмоциями, через некоторое время произнес супруг. — Хорошо, что они нашли своих детей именно сейчас пока Дэни маленький совсем.
Мы с тобой будем грустить, но мы взрослые и знали, что так случится. А представь, как бы переживал разлуку наш сын лет в десять.
— Да, ты прав, — прерывисто всхлипнула я. — Он уже лопочет «Фея, фикус, Ваня». Сегодня вон Тимке пытался рассказать о своих друзьях. Даже не представляю, чтобы мы делали дальше, а сейчас он еще слишком мал. Поищет несколько дней и забудет.
— Отправим к бабушке на недельку, потом еще чем-нибудь увлечем. Ничего, справимся.
— Не думала, что расставаться будет так тяжело. Главное быстро так… Поверить не могу… Словно из сердца что-то вырвали.
— Зато правильно. Хватит реветь, Яра! Дети отправились домой им здесь не место. Знаю что тяжело, но так правильно, — грозно прикрикнул страшный Коршун, тихонечко встряхнул за плечи и мягко добавил: — Пойдем, солнышко, попьем чаю, успокоимся.
— А как же Дэни?
— Он не выпадет из кроватки даже когда проснется. Пошли.
— Пошли, — покорно согласилась я, сделала шаг в сторону выхода и протяжно вздохнула: — Мы даже не спросили, оставят они старый корабль или заберут.
— Ничего, будет загадка для наших потомков, — с наигранной веселостью хохотнул Риннард и шмыгнул носом, — если оставят, конечно.
Мы медленно вышли в коридор, и мой взгляд невольно упал на комнату Феди. Чувствую, я теперь долго буду оглядываться по сторонам в поисках своего любимого соавтора. Остановилась не в силах пройти мимо и вцепилась в рукав мужа.