— Животное, — и мое причинное место отказалось верить в добро.
Проклятье, а вот это действительно больно!
— Отличная работа, Васька, — прохрипел я сдавленным голосом. И опасаясь очередного «привета», оставил ладонь на ширинке в качестве щита. — Только мой дружок, больше с тобой не разговаривает.
Она молчала, было только слышно её прерывистое дыхание.
— Ох, я надеюсь, с ним все будет в порядке, — жалобно напевал я, свернувшись в позе эмбриона.
Лучше бы она мне палец сломала.
Я почувствовал привкус железа на губах и, повалившись на спину рассмеялся в голос.
— Да ты мне губы разбила… Горжусь тобой… Ты прошла экзамен…
— Что? Экзамен?
Ох, сколько ярости было в этом вопросе.
— Да, и ты прошла его. Садись. Пять, — сказал я, приподнявшись с пола. Рукой я нащупал несколько шишек на затылке. — С плюсом.
— Что ты несёшь, кретин? — огрызнулась она, но в этом голосе читалась растерянность.
— Кретин, мразь, подонок, ублюдок, — обиженно перечислил я. — Может, хватит? У меня не стальная самооценка.
— Ты в миллион раз хуже, чем ублюдок, ублюдок.
— Ну, хватит, этот детский сад. Лучше помоги мне встать и найди, где включается свет.
Она громко задохнулась от моей наглости.
— Как ты смеешь разговаривать со мной? А тем более о чем — то просить?
Я выплюнул сгусток крови на пол.
— Ещё как смею, Василиса. Теперь, ты в долгу передо мной. Впрочем, таких долгов уже столько, что едва ли ты сможешь расплатиться.
— Хватит пудрить мне мозги! О чем ты говоришь?! — её нервы сдали.
— Да о том, что я показал тебе… Я доказал, что твои страхи, это всего лишь страхи. Ты способна справиться с ними, стоит только дать тебе хорошего пинка.
— Что?
— Не что, а кто. Я — твой друг, красавец, умник, обаяшка и просто кристально-чистой души человек, который вернул тебя в эту реальность, — я запнулся. — Пусть не самым красивым способом, но главное ведь результат, правда?
— Ты нарочно это сделал, чтобы…
— Бинго! — наигранно возрадовался я. — А я уж подумал, что ты никогда не догадаешься. Теперь ты знаешь, что в случае повтора ситуации, ты всегда можешь постоять за себя, а соответственно больше не бояться. Да, это было нелегко, но я пошёл на это осознано. Ради тебя. И, все получилось. Вот я молодец, да? Обнимемся?
Оглушающая тишина застыла в воздухе, и поэтому, я мог только догадываться о её нынешней реакции.
— То есть, я должна поблагодарить тебя за это? — тихо проговорила Вася.
— Я не настаиваю, но это было бы весьма вежливо с твоей стороны.
В следующее мгновение я получил удар в бороду коленом и завалился на пол.
Вот она — скрытая реакция.
— Спасибо, — бросила она, и я услышал удаляющиеся шаги.
Ну, конечно, это же Вася. Обычное «Спасибо» — это было бы слишком просто.
Я не стал догонять ее, потому что это было бессмысленно. Я нашел включатель света, умыл помятое лицо, оделся и лишь тогда вышел на улицу. Я некогда не был так благодарен прохладе, как тогда. Казалось, что моя кожа сейчас зашипит и начнет испарять пар. Складывалось ощущение, что я не имитировал изнасилование, а надругался над целой деревней, включая старушек.
Бррр. Меня перетрясло.
Я двинулся к своей машине, достал пачку сигарет, но когда подошел к ней, чуть не выронил сигареты из рук.
Облокотившись спиной об машину, потупив голову, стояла Вася. Она не сбежала. Не ушла.
— Вася?
На ее лице не промелькнуло ни одной эмоции. Она была какой — то отчужденной. Потерянной. Пустой. Безучастной в этой жизни.
Аккуратно приблизившись, я встал рядом и, не произнося ни звука, прикурил сигарету.
— Дай мне, — потребовала она, не поднимая головы.
— Прости, детка, но беременные не должны пихать себе в рот всякую бяку.
Она коротко кивнула, словно я напомнил ей о ее положении.
— Ты как? — спросил я, выдыхая густой дым.
Вася пожала плечами.
— Ненавидишь меня?
Еще один кивок.
— Это хорошо. Лучше ты будешь ненавидеть меня, презирать, испытывать злость, но это сильное чувство закалит тебя. Сделает сильнее.
— Не взывай к моей доброте, Рэй, — прошептала она. — Ты как всегда облажался. Сделал только хуже.
Я устало покачал головой.
— Так, ты думаешь только сейчас. Завтра, ты проснешься другим человеком.
— С чего ты взял, что я захочу просыпаться?
— Если бы ты не хотела жить, то не стояла бы сейчас здесь, — я облизал разбитые губы. — И иногда мне кажется, что ты на самом деле, ты не жаждешь возмездия. Ты наказываешь себя за что-то. И делаешь это уже очень давно. Ты выбрала жизнь лишь потому, что считаешь это карой для себя…