— Мы сидели у меня… она почувствовала себя плохо. Температура поднялась. В больницу ехать отказалась. Она выпила две таблетки парацетамола, но температура только росла… Это все из-за смс, но я не поняла, что там было… Она очень расстроилась…
Я старался не дышать, когда слушал всхлипы Аллы.
Я прекрасно понимал, о каком сообщении шла речь. Только бы дурак не понял. Скорее всего, ей сказали про решение сюда.
— Я сама вызвала скорую. Врачи сказали, что это подозрение на грипп. Ей сделали укол и госпитализировали. А потом… потом я оставила её всего лишь на час. Хотела взять вещи и средства гигиены…Но когда приехала…
Она разрыдалась.
— Что?! Что случилось, когда ты приехала?!
— Она уже была в реанимации или в родовом зале, я не помню. Её родители тоже приехали… Сказали, что внематочное кровотечение открылось. Говорили про какой-то антиимунный гепатит… Черт, это неважно… Все было, как в тумане. Я ни черта не помню.
Она замолчала, словно не решалась сказать что-то страшное. То, чего уже не изменить.
— Что с Васей, Алла? — спросил сквозь зубы. — Говори…
Девушка всхлипнула.
— Врач сказал, что теперь спасаем только маму…
Что-то внутри меня оборвалось. Я замер.
— Меня выгнали, Рэй. Я не знаю, что с ней. Не знаю, понимаешь?! Остаётся только ждать, когда позвонят её родители…
Я задрал голову к небу и закрыл глаза. Надо было брать себя в руки.
Сука, потому что я единственный, кто на это способен!
— Послушай, все будет хорошо, — серьёзно сказал я. — Будь на связи. Я что-нибудь придумаю. Если что-то будет известно, сразу звони.
— Хорошо…
Я отключился.
Казалось, что все это похмельный синдром. Глюк. И очень гадкий.
Я взялся за голову, ходил из стороны в сторону, дышал, как бык, а потом стал разносить собственное авто. Я рычал, потому что злился на себя. Чувство вины, за то, что я не оказался рядом, просто выворачивало меня наизнанку.
Какого хрена, Вася?! Почему с тобой всегда так?! Кто тебя проклял?! Только попробуй не выкарабкаться! Только попробуй… или я сам тебя убью! Из-под земли достану и как следует, надаю по заднице!
На костяшках образовалась кровь, а на кузове несколько вмятин.
— Эй, хватит! — Дэн обхватил меня руками в попытке успокоить и убрал от «Линкольна», но я продолжал брыкаться. — Брат, хватит! Это не поможет!
Я попытался успокоиться. Он был прав. Если я разнесу все вокруг, включая лицо Дэна — это не поможет.
— Сука! — взревел я, когда тот меня отпустил. — Какого хрена, я не ответил сразу? Какого черта, проигнорировал? Ведь я не смогу добраться до города в таком виде! Я убью кого-нибудь! Задавлю! Или врежусь! Что мне делать? Бежать?
— Я могу, — твёрдо заявил Дэн и серьезно посмотрел на меня. — Я могу сесть за руль. Я умею водить.
— Не гони, тебя поймают, — я протер вспотевшую шею рукой. — И прав тебе не видать.
— Ты думаешь, меня это волнует? — спросил он и я понял, что отказываться нельзя. Тем более, Дэн был меня трезвее.
Рэй, ты сегодня и так сильно обложатся. Лимит закончился.
Я кивнул ему, а тот нахмурился.
— И что ты встал, тупица? — возмутился он. — Лезь в машину. По дороге расскажешь, что произошло.
Глава№ 18. Вася
«Так много в вас величия,
Что не видать души.
Горды до неприличия,
до тошноты пусты.»
Я проснулась от жуткой боли в висках. И первое, что мне пришлось увидеть, это выкрашенные в бледно-зеленый цвет, больничные стены. На руке был заметен след от катетера в виде темного синяка, но даже на практически прозрачной коже, я не увидела собственных вен.
К сожалению, амнезии не случилось, я помнила, как попала сюда. Помнила, о чем говорили врачи, когда их трясла обезумевшая мать. Помнила Аллу, которая ревела так, будто меня провожали в последний путь. Все. И даже сообщение от мамы, которое перевернуло мой мир.
Они отпусти его. Они выпустили зверя на свободу, так просто? А как же закон? Где их человечность? Нет-нет, я не верю больше в людей. И в Бога я тоже больше не верю.
И даже наркоз, не помог мне не прочувствовать той боли, которая бушевала внутри меня. А теперь, во мне пустота. Одиночество. Инстинктивно положив руку на живот, я почувствовала лишь слабую пульсацию. Не трудно было догадаться, что произошло. Ребенка больше нет.
А самое страшное… самое страшное, что я не расстроена. Да, определенно точно, то чувство, которое я испытываю, никак не связано с огорчением. Скорее, это похоже на облегчение…
Черт, как же это ужасно звучит, но это правда. Дело в том, что я никогда полностью не осознавала, в каком положении нахожусь и вернуться в прежнее состояние, казалось чем-то…нормальным. Словно так и должно было произойти. Словно, я хотела, чтобы так произошло.