Ведь это снова, ведь это снова, изумрудный мой мир».
Я никогда не верила в сказки. Не выносила прекрасных принцев, которые спасают не менее чудесных дам, но не таких, как я. Ненавидела фокусы с волшебством, которое происходило с ними в самые трагичные моменты их жизни, потому что со мной, такого чуда не случилось. Я не верила в счастливый конец, ведь для кого-то он все равно настанет и едва ли фотокарточку на надгробии, можно сравнить с радостным финалом. Мне нравились те герои, которые оставались в тени. Слабые и одинокие. Это больше походило на реальность, ведь никому не было до них дела. Впрочем, фортуна меня услышала и помахала ручкой. Моя жизнь совсем не похожа на сказку, но зла в ней больше, чем в самой изощренной небылице.
— Не его ищешь?
Я в упор посмотрела на Ваню, будто напоследок, и закатила глаза.
Я сдалась.
Пол промялся под его шагами, но я не почувствовала приближения — он сел напротив.
— Не слабо, — усмехнулся он, потерев рукой затылок. — Не думал, что Василиса на такое способна.
Я была рада, что причинила ему боль.
— Той Василисы больше нет, — без всякой эмоции проговорила я. — Ты убил ее.
И теперь на твоей совести два мертвеца…
— Значит, мы квиты, — невесело посмеялся он.
Детское выражение ущипнуло сердце.
Тяжело выдохнув, я начала натирать виски, стараясь унять пульсирующую боль.
— Очень жаль, что ты до сих пор одержим мыслью, что это я изменила твою жизнь.
Он ответил не сразу.
— Но ты не можешь отрицать, что изменила меня.
После этих слов, я открыла глаза и наши взгляды встретились.
— Сомнительное оправдание, Ваня. Ты еще ты имеешь наглость спихивать свою вину на меня?
— Я не оправдываю себя. И уж точно, больше никогда и ни в чем тебя не обвиню.
На удивление, это прозвучало искренне, отчего из груди вырвался истеричный смешок.
— Ох, перестань, Беляев. Тебе не идёт роль жертвы. Оскар уже получила я.
Он ничего не ответил, а лишь продолжал крутить в пальцах мой мобильник. На его руке выступили вены, как будто он держал не маленький телефон, а тяжелённый кусок металла.
Как же было трудно догадаться, о чем он думает в этот момент. Сожалеет? Нервничает? Или может злиться и в любую секунду готов накинуться на меня? Сложно сказать…
В какой-то момент Ваня привстал, потом потянулся ко мне и соответственно, я отстранилась.
— Держи, — он протянул мне трубку. — Пусть он будет у тебя. Не хочу, чтобы ты думала, что я взял тебя в заложники.
Я возмутилась.
— Извини, но как раз об этом я и подумала.
— Я хочу поговорить, и только.
— Не по моей воле, — раздраженно добавила я.
— Я готов сесть за похищение. За что угодно, но только выслушай меня.
Мои плечи напряглись от этого «что угодно».
Он это серьезно? Или снова играет или пытается напугать меня?
— Так ты возьмёшь его? — напомнил он, и мне показалось, что на его лице мелькнул слабый намёк на улыбку.
Нахмурив лоб, я нервно вырвала мобильник и спрятала его в кармане.
Ваня вернулся в исходное положение, и первой моей реакцией было облегчение — я наконец-то смогла расслабить исстрадавшиеся мышцы шеи и живота и восстановить дыхание. Когда расстояние между нами уменьшается, мне трудно сдерживать панические приступы.
— Это конечно ни на что не повлияет, но я тебя слушаю, — я решила, что пусть это безумие скорее закончиться, чем Ваня снова овладеет животными повадками.
Парень вытянул руки и скрестил их на коленях.
— Это сложнее, чем я представлял, — он повернул голову к окну и меня снова пронзил взгляд хищного волка. Эта татуировка откровенно пугала.
— Мне не легче, поверь, — буркнула и удивилась резкой смене своего настроения. Ещё несколько минут назад, я трепетала от ужаса, а теперь, ощущаю раздражительное безразличие.
Даже от страха можно устать. А я устала бояться.
— Я не обманывал тебя, Вася, когда говорил, что первая отсидка сильно сломала меня, — он продолжал смотреть в окно, и в лунном свете, его лицо казалось особо бледным. — Но только вот поломался я намного раньше…
— Дай угадаю, из-за меня? — это была ирония. Пусть не самая удачная, но все же.
— Ты, конечно, сыграла большую роль, но мой карточный домик был разгромлен по другой причине. Ты лишь ветерок, а ураганом был мой отец.
В какой-то момент, я увидела фото на стене, на котором был изображён статный мужчина, в красивом костюме и его лицо мне показалось до боли знакомым. Из-под завалившегося стола, высовывался начищенный чёрный туфель. Адвокат — дошло до меня, ведь он единственный, кто мог позаботься о своём подопечном.